Перед нами — трактат Авода Зара, предпоследний в четвертом (из шести) разделе Талмуда Незикин.
Весь этот раздел посвящен исследованию ущерба, который один человек может нанести другому и процессу восстановления справедливости, если ущерб был причинен (о значении названия раздела — Незикин см. Введение к трактату Бава Кама).
Выражение авода зара в переводе на русский язык означает — “служение чужим (силам)”. Иначе говоря — идолопоклонство.
Почему же трактат Авода Зара помещен в раздел Незикин? О каком ущербе и какой справедливости речь?
Законы Торы, то есть — выражение Воли Творца, содержат запрет на аводу зару в любой форме. Это относится как к евреям, так и к неевреям.
В Торе об этом говорится неоднократно. Достаточно вспомнить вторую из Десяти знаменитых Заповедей: “Да не будет (в твоей среде поклонения) чужим богам (даже если ты признаешь) Меня” (Шемот, гл. 20, ст. 3).
Выделим в Торе и такую фразу: “Не проявляйте интерес (и не обращайтесь) к силам и не создавайте (буквально — не делайте) себе богов экранирующих” (Ваикра, гл. 19, ст. 4).
Разберем каждое слово этой фразы, ибо в ней — ключ к пониманию всего трактата.
“Не проявляйте интерес (и не обращайтесь)”. На иврите это звучит — аль тифну (отрицательная форма повелительного наклонения от глагола лифнот, который употребляется в двух значениях: “проявлять интерес”, “обращаться к...”; отсюда — уточнение в переводе цитаты). Это означает, — чтобы вы внутри (в сердце, в душе) не культивировали никакого интереса... Ибо интерес этот не безобиден. Поскольку человек не в состоянии разумом своим охватить духовные понятия, интерес к надуманным концепциям, теориям и т.п. вытесняет в его сердце ощущение Всевышнего.
“К силам”. На иврите — эль ѓа‑элилим. Элиль — это духовная, властная сила; объект, вызывающий страх, провоцирующий на поклонение, преклонение перед ним.
Наши Учителя обращают внимание на одну особенность фразы: в ней не сказано — “ни к какой силе”, но — “к силам” (во множественном числе). И объясняют: потому что обращение к чему бы то ни было, кроме Всевышнего, неминуемо приводит к множественности сил, как раньше говорили — к многобожию.
“И не создавайте себе”. На иврите — ло таасу лахем. Эти слова передают как бы процесс поклонения. Стоит человеку лишь выделить силу и придать ей автономную значимость, как он сам начинает создавать себе идолов, обретающих форму мировоззренческих, религиозных и пр. концепций, “измов” и т.д.
“...богов экранирующих”. На иврите — элоѓей масеха. Первое слово (здесь — употреблено в особой грамматической форме; основная его форма — элоѓим) означает — “боги”, “представители сил влияния”. Второе слово, масеха — “экран”, “перегородки”, “занавеси”.
То есть, начав с поклонения силам, человек создает себе мировоззрение, “экраном” отделяющее его от Всевышнего.
В этом и заключается незек — ущерб, который наносит себе человек, и всем, на кого он оказывает влияние. В нашем трактате говорится и о восстановлении справедливости, что в данном контексте означает — устранение “экрана”, возвращение к Творцу. И это объясняет, что “делает” трактат Авода Зара в разделе Незикин.
В трактате — 5 глав, 76 листов.
Элиягу Эссас
Как мы уже говорили (см. Введение к трактату), идолопоклонство — не просто действия, осуществляемые в процессе служения. Опасность идолопоклонства и вред, который оно наносит душе, связаны с глубокими изменениями человеческой личности. Ибо интерес к аводе заре вытесняет ощущение Всевышнего в сердце человека.
В Мишне, открывающей наш трактат, речь идет о том, что уже за несколько дней до праздника, установленного чужой религией, с идолопоклонниками нельзя вступать в деловые отношения:
За три дня до праздников идолопоклонников (еврею) запрещается вступать в переговоры с ними, одалживать им (вещи) или брать у них (вещи) в долг, одалживать им деньги или брать у них деньги в долг, возвращать им долги или принимать у них деньги, отданные в долг...
В процессе обсуждения Мишны Рав и Шмуэль (оба — великие Учителя Талмуда первого поколения; 3‑й век) всесторонне анализируют слово “праздник”, рассматривая два варианта его написания (“праздник” на иврите — эйд; в одном варианте это слово начинается с буквы алеф, в другом — с аин). И приходят к выводу, что в контексте нашей Мишны уместны оба варианта написания, ибо они (и с буквой алеф и с буквой аин) открывают разные грани Истины.
Слово эйд, начинающееся с алефа, заключает в себе идею разрушения. Как сказано в Торе: “Близок день их разрушения” (Дварим, гл. 32, ст. 35).
Слово эйд с буквой аин дает дополнительную информацию. На русский язык его можно перевести как — “свидетельство”.
Проследим, как, говоря об идолопоклонстве, использовал это слово пророк Иешаягу: “Все, кто создает божков — пусты (по сути), и ничто из того, чему они поклоняются — не поможет им; они (объекты поклонения) — свидетельствуют (против самих идолопоклонников)” (гл. 44, ст. 9).
Далее Талмуд приводит удивительный рассказ о том, как в духовных мирах Всевышний обосновывает свое решение отказать в уделе в олам а‑ба (в мире грядущем, в Ган Эдене) тем, кто отказался принять законы Торы, то есть — идолопоклонникам.
После кульминационного периода человеческой истории — возвращения всего еврейского народа в Эрец Исраэль, когда наступит эра Машиаха и будет восстановлен (Третий) Иерусалимский Храм — и перехода в Седьмое тысячелетие, Творец мира демонстрирует всему человечеству свиток Торы и говорит: “Тот, кто искал Истину в Торе — пусть придет и получит награду”.
Тут предстал перед ним малах (ангел), олицетворяющий в высших мирах Империю Рима и сказал: “Мы (римляне) открыли по всей империи торговые рынки, общественные бани и накопили огромный капитал (валютные резервы) из золота и серебра. И все это мы сделали для того, чтобы евреи могли спокойно учить Тору (то есть в поисках Истины — и наша заслуга)”.
Ответил ему (малаху) Всевышний: “Неужели вы так глупы (чтобы считать, что сможете Меня обмануть)? Все, что вы создавали, старались вы для себя. Торговые рынки были нужны вам, чтобы рядом разместить публичные дома, общественные бани — чтобы самим нежиться в них, а то, что вы владели золотом и серебром — лишь видимость, ибо все принадлежит Мне”.
Услышав эти слова малах Рима ушел пристыженный.
И тут появился малах Персии и сказал: “Много мостов мы, персы, построили; много крупных городов захватили и вели множество оборонительных войн, защищая империю. И все — только для того, чтобы еврейский народ мог спокойно заниматься Торой”.
И прозвучал на это ответ Всевышнего: “Все, что вы делали — вы делали для себя. Мосты строили — чтобы взимать пошлины, города захватывали — чтобы наложить дать для вашего императора; а что касается оборонительных войн — победа в них зависит от Меня”.
Ушел пристыженный и малах персов.
И так все народы предстали перед Всевышним, и каждый выдвигал свой довод и получал ответ, подобный тому, что получили римляне и персы.
Если другие народы слышали, что Творец ответил римлянам и персам — на что же они надеялись, выдвигая свои доводы? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: каждый народ мог указать на период времени, когда он хорошо относился к евреям и надеялся, что это поможет ему оправдать идолопоклонство.
И еще спрашивает Талмуд: почему в рассказе упомянуты только Рим и Персия?
И отвечает: потому что (духовные корни) этих империй просуществуют до прихода Машиаха.
А теперь подведем некоторые итоги.
1. Строительство “материальной базы” народа (империи, государства) не может служить оправданием отсутствия связи с Всевышним.
2. Если такая связь отсутствует, любое достижение (прогресс) несет в себе потенциал отрицательного влияния на существование человечества.
3. Хорошее отношение к еврейскому народу может быть поводом для награды в духовном мире, но не в состоянии “перевесить” поклонение любой силе, кроме — Всевышнего.
Из содержания предыдущего листа мы узнали, что у народов, поклонявшихся идолам (любым идолам), нет будущего. Точнее, удела в будущем — духовном и вечном — мире всякий идолопоклонник не имеет (отметим, что отдельный нееврей, если он отказался от выдуманных религий и прочих “измов” и пришел к Всевышнему, соблюдая семь заповедей потомков Ноаха, получит удел в будущем мире, и он — в числе праведников).
На нашем листе говорится о том, что народы мира (от их имени вели “диалоги” с Творцом малахи, олицетворяющие эти народы в духовных мирах) не захотели признать свое “поражение” и, условно говоря, попросили дать им “второй шанс”. Но перед этим попытались очернить евреев.
Талмуд рассказывает:
Сказали народы мира Всевышнему: “Но вот евреи, о которых Ты так хорошо говорил — разве были они верны Торе?”.
Ответил Всевышний: “Я сам свидетельствую, что они (как народ) остались верны Торе”.
“Разве отец имеет право свидетельствовать о сыновьях? — возразили на это народы. — Ведь сам Ты указал в Торе — Сын мой, первородный — народ Израиля” (Шемот, гл. 4, ст. 22).
Согласился с ними Всевышний и произнес: “Пусть Небо и Земля свидетельствуют о них”.
Но и на это возразили народы: “Небо и Земля — необъективные, заинтересованные свидетели. Ибо сообщает пророк Иермиягу — “Если бы не Мой Союз (с евреями, т.е. — Тора), который выполняется и день и ночь, Я бы не определил законы (Природы) Неба и Земли” (гл. 33, ст. 25).
И с этим согласился Всевышний и сказал: “Среди вас самих есть свидетели, что евреи всегда оставались верны Торе”.
Далее в Талмуде перечисляются имена известных людей (неевреев) разных поколений, на глазах которых отдельные евреи проявляли абсолютную верность законам и идеалам Торы. И среди прочих называет имена Нимрода (он же — император Хаммураби), Невухаднецара (император Вавилонии), Дарьяваша (Дарий Второй — император Персии) и т.д.
Но народы отказались “признать поражение” и сказали: “Правитель мира! Дай нам еще шанс, и мы будем соблюдать (на этот раз) законы Торы”.
Ответил им Всевышний: “Неужели вы настолько глупы? Только тот, кто трудился все шесть дней недели, может подготовить все необходимое для празднования Шаббата (седьмого дня)”.
То есть Он сказал им, что в их распоряжении были шесть тысяч лет от сотворения мира, но они не выполняли Волю Творца. Как же могут они надеяться перейти в седьмое тысячелетие — на удел в будущем мире.
И все же Всевышний решил не лишать их шанса на исправление и сказал: “Есть в Торе одна заповедь, не требующая даже материальных жертв. Идите и попробуйте исполнить ее. Заповедь эта — построить сукку (простенький шалаш с ветками вместо крыши) и сидеть в ней семь дней праздника Суккот”.
Не мешкая, отправились народы строить, и каждая семья сделала для себя сукку. Сели все, каждый — в своей сукке, и тут температура воздуха повысилась, и стало так жарко, как в самые знойные летние дни (иногда бывает такое в Эрец Исраэль, несмотря на то, что праздник Суккот наступает обычно в конце сентября — начале октября). Но крыша сукки по правилам — “дырявая” и от жары не защищает. Встали все и, “хлопнув дверями” своих шалашей, скрылись в прохладных домах.
Так что, не удалась и “вторая попытка” принять и выполнять законы Торы.
Но ведь и по законам Торы, если человеку мучительно находиться в сукке (из-за дождя, холода или жары), он имеет право, даже — обязан (!) покинуть ее? — спрашивает Рава (величайший Учитель Талмуда, 4‑й век).
Безусловно, при неблагоприятных обстоятельствах еврей уходит из сукки, — объясняет Талмуд. Но разве “хлопает он при этом дверью”? — Нет, он уйдет из сукки, опустив голову от стыда, что возникла ситуация, лишившая его возможности выполнить заповедь.
Этот рассказ Талмуд заканчивает так: “Когда произошло (с народами мира) то, что произошло, впервые воцарилась радость на Небе”.
Подводя итоги, разъясним значение финальной фразы рассказа.
От сотворения мира и до того момента, причины — почему был избран еврейский народ, не были очевидны и ясны “всему Творению”. Более того, всегда существовали те или иные основания для сомнений в справедливости решения Творца именно на евреев возложить самую ответственную миссию в истории человечества. И это “бросало тень” на справедливость всего Устройства мира. Но после этого длинного диалога в духовных мирах (мы привели здесь лишь его часть), Высшая Справедливость стала ясна всему Творению, что и позволило завершить период материалистической истории человечества...
Отметим, что речь идет о нашем будущем, но в высших мирах оно уже существует. Поэтому Талмуд рассказывает о нем в прошедшем времени.
Элиягу Эссас
На нашем листе Талмуд продолжает развивать тему избранности еврейского народа и рассматривает пророчества о том, как Всевышний будет судить мир.
Речь идет о пророчествах, записанных в Танахе.
В Танахе, в частности, сказано: “И будет в тот день — Я попрошу уничтожить все народы...” (книга пророка Захарии, гл. 12, ст. 9).
К кому Всевышний обращается с просьбой? — спрашивает раби Александри. И объясняет: здесь имеется в виду, что Всевышний попросит у народов списки их заслуг; если заслуги найдутся — народ будет спасен, если заслуг не найдется — народ будет уничтожен.
Талмуд подчеркивает, что, выражая свою Волю, Всевышний особый счет предъявляет к евреям, как сказано в Танахе: “Грех, грех, грех возложу...” (книга пророка Иехезкеля, гл. 21, ст. 32).
Что это значит?
Раскрывая смысл этой фразы, Талмуд говорит, что евреи будут получать наказание за каждое нарушение заповедей. Но и соблюдение мицвот (заповедей), даже незначительное, будет занесено в общий счет заслуг. И если будут евреи молиться — придет к ним спасение.
Записано в Танахе: “Я сказал — выкуплю их, а они говорили про Меня ложь” (книга пророка Ѓошеа, гл. 7, ст. 13).
Талмуд разъясняет эту фразу так: евреи, теряя свое имущество (ложно) утверждали, что Всевышний оставил их, но, по Воле Творца, они лишались материальных благ — во искупление, еще в этом мире, их проступков, чтобы удостоились они удела в Будущем мире.
Разъясняя смысл пророчеств в Танахе, Талмуд рассказывает такую историю.
Было, что в присутствии неввреев прославлял раби Абаѓу (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Эрец Исраэль; начало 4‑го века) рава Сафру, говоря что он — признанный и великий мудрец. Эти слова так подействовали на аудиторию, что рава Сафру на 13 лет освободили от уплаты налогов.
Однажды встретил рав Сафра группу идолопоклонников, и они попросили его растолковать им смысл фразы: “Только вас я знал из всех семей земли, поэтому взыщу с вас за ваши проступки” (Танах, книга пророка Амоса, гл. 3, ст. 2).
— Разве будет кто-либо, даже в гневе, наказывать своего самого близкого друга? — недоумевали они.
Но ничего не ответил им рав Сафра, промолчал.
Тогда накинулись они на него и стали над ним издеваться.
Шел мимо раби Абаѓу и, увидев отвратительную сцену, спросил:
— Почему вы издеваетесь над ним?
Ответили они ему:
— Ты говорил, что он — мудрец, а он не может разъяснить нам даже фразу из Пророков.
— Я подразумевал, что он — большой специалист в Талмуде, но про Письменную Тору ничего не говорил, — сказал им раби Абаѓу, пытаясь оградить коллегу от хулиганов.
— Тогда ты объясни... — обратилась эта группа к раби Абаѓу.
— Приведу вам пример, — начал свое объяснение раби Абаѓу. — Некий человек дал двоим людям деньги в долг. Один из должников был его другом, другой — врагом. С друга он взыскивал долг понемногу, а с врага хотел получить сразу всю сумму... Так и Всевышний. С евреев он взыскивает за каждое нарушение, чтобы не получили они сразу тяжкое наказание...
Сказано в Торе: “Недостойно Тебе делать так — убивать праведника вместе со злодеем” (Берешит, гл. 18, ст. 25). Говорил Авраам Всевышнему: недостойно убивать и праведника и злодея. Но ведь и в Танахе написано: “И уничтожу в народе твоем праведника и злодея” (книга пророка Иехезкеля, гл. 21, ст. 8).
Речь идет о неполных праведниках, — объясняет Талмуд. — И получают наказание даже те, кто выполняет заповеди Торы. За то, что могли остановить других, воспрепятствовать их нарушениям, но не остановили.
Талмуд приводит цитату из Теилим, где сказано: “Каждый день гневается Всевышний” (Танах, Теилим, гл. 7, ст. 12). И выдвигает вопрос: как долго длится это состояние гнева у Всевышнего?
Всего секунду, — отвечают Учителя. — И ни одно создание, кроме злодея Билама (нееврейский пророк), не в состоянии уловить этот момент.
В Торе про Билама сказано: “И постигает знание Всевышнего” (Бамидбар, гл. 24, ст. 16).
Какое же знание мог он постичь? — спрашивает Талмуд.
И объясняет: определяя секунды гнева Всевышнего, он мог воспользоваться этим, чтобы навредить еврейскому народу.
В Танахе есть такая фраза: “Помни, народ мой, что замышляли Балак, царь Моавский и Билам... чтобы понять, сколь велика милость Всевышнего” (книга пророка Михи, гл. 6, ст. 5).
Балак задумал уничтожить сынов Израиля и призвал на помощь Билама, чтобы тот проклял их, используя свои уникальные способности. Но не пробудил свой гнев Всевышний в тот день, — сообщает Талмуд. В Торе говорится, что Балак, хотел было произнести свои проклятия, но почувствовал неладное и сказал Биламу: “Как прокляну я, если не гневается на него (еврейский народ) Творец?..” (Бамидбар, гл. 22, ст. 8).
Рассказывает Талмуд и такую историю:
Знали мудрецы, что Всевышний гневается в три первых часа после восхода солнца, когда у петуха белеет гребешок.
И вот как-то раз решил раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века) проклясть одного иноверца, который уж очень ему докучал. Взял он в руки курицу и стал ждать, когда побелеет ее гребень. Ждал-ждал, да и задремал — как раз когда наступил нужный момент.
— Милость Всевышнего распространяется на все Его создания, — говорил он потом. — Дурное задумал я, и Творец этого не допустил...
Всевышний гневается утром, когда цари земные возлагают на головы короны и поклоняются солнцу, — объяснял раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны; 2‑й век).
Не стоит в одиночку читать в первые три утренних часа праздника Рош а‑Шана молитву Мусаф, — говорит рав Йосеф (великий Учитель Талмуда третьего поколения, начало 4‑го века). — Ибо как раз в это время все создания предстают перед Судом, и вина одиночки может перевесить его заслуги.
Но тогда, быть может, и в общем собрании евреев не следует читать эту молитву в это время? — задается вопросом Талмуд.
И отвечает: много людей — много и заслуг, и проступки отдельного человека не перевесят их число...
На нашем листе Талмуд обсуждает, какое значение имеет исполнение заповедей и тешува (возвращение на пути Торы) в нашем мире и в мире Грядущем.
Все заповеди, которые в этом мире исполняют евреи, станут их “свидетелями” в мире Будущем, — говорит раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века). — Как сказано: “Представят своих свидетелей и будут оправданы...” (Танах, книга пророка Иешаягу, гл. 43, ст. 9).
Евреи сделали золотого тельца, чтобы открыть для будущих поколений возможности тешувы, — продолжает раби бен Леви.
А раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) дополняет: не соответствовало личности царя Давида его поведение в истории с Бат Шевой. Но почему это произошло? — спрашивает он. И отвечает: чтобы преподать урок будущим поколениям — если кто-либо допустит ошибку, ему советуют учиться у царя Давида, который сделал тешуву; также, как в случае, если община сынов Израиля совершит недостойный проступок, перед ней всегда будет пример предков, которые создали золотого тельца, а потом раскаялись и вернулись на пути Всевышнего...
Соблюдение человеком заповедей, как говорят наши Учителя, “приходит в Будущий мир раньше самого человека”. Как сказано об этом в Танахе: “И пойдет перед тобой твоя праведность, и Слава Всевышнего будет окружать тебя” (книга пророка Иешаягу, гл. 58, ст. 8). Но каждое нарушение заповедей следует за человеком и будет свидетельствовать против него в день Суда.
Мы должны быть благодарны нашим праотцам за их проступки, — отмечает Реш Лакиш (ученик, а позднее — коллега раби Йоханана; великий Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — Если бы они не ошибались, мы не появились бы на свет. То есть, если бы они не грешили, люди, подобно ангелам, не могли бы рожать детей.
В Торе есть такая фраза: “...Это — книга истории Адама”.
Разве у Адама была книга? — спрашивает Талмуд. И объясняет: Всевышний показал Адаму последующие поколения и Учителей Торы и, когда дошел до раби Акивы (величайший Учитель Мишны, 2‑й век), порадовался его глубоким познаниям в Торе и опечалился по поводу его смерти. И сказал тогда Адам: “И мне дороги приблизившиеся к Тебе, Всевышний” (Теилим, гл. 139, ст. 17).
Не придет сын Давида (Машиах), пока не спустятся с Небес в тела все души, — говорит раби Йоси (ученик раби Акивы, великий Учитель Мишны; 2‑й век).
То есть Машиах не придет до тех пор, пока не родятся все поколения сынов Израиля.
Талмуд обсуждает позицию, суть которой состоит в том, что создание золотого тельца привело в мир смерть.
Евреи приняли Тору для того, чтобы ангел смерти обрел власть над ними, — говорит раби Йоси.
Применив метод сравнительного анализа, Талмуд приходит к выводу, что слово “смерть” в данном случае обозначает четыре “дефекта”, которые могут быть у людей. Это — бедность, слепота, проказа и бездетность...
Далее Талмуд возвращается к первой Мишне трактата, в которой говорится о том, что за три дня до праздника идолопоклонников евреям запрещается вступать с ними в деловые отношения (см. обзор листа 2) и продолжает ее обсуждение.
Талмуд выдвигает вопрос: если евреи учат законы пасхального приношения за 30 дней до праздника, то почему неевреям, нельзя, скажем, продать животное лишь за три дня до их праздника?
И отвечает: евреям нужна более тщательная проверка животного, чтобы определить его пригодность для приношения в Храме, ибо практически любой, даже почти незаметный, изъян в нем исключает эту возможность. У неевреев животное не годится в жертву, только если у него не хватает какого-либо жизненно важного органа. Поэтому им для проверки вполне достаточно и трех дней.
Откуда мы знаем, что потомки Ноаха не могут приносить в жертву неполноценное животное? — спрашивает раби Элазар (великий Учитель Мишны, 2‑й век). И приводит цитату из Торы: “...Из всякого живого, из всякой плоти — по две от каждого” (Берешит, гл. 6, ст. 19).
Проанализировав фразу Учителя приходят к выводу, что здесь имеется в виду “живое”, жизнеспособное животное, у которого есть все необходимые для его жизнедеятельности органы...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать закон первой Мишны нашего трактата (см. обзор листа 2), запрещающий вступать в деловые отношения в идолопоклонниками за три дня до наступления их праздников.
Талмуд выдвигает вопрос: как вести счет — следует ли включать в эти три дня день, когда наступает сам праздник?
Ни торговать с идолопоклонниками, ни одалживать им деньги и т.п. нельзя три дня до праздника и три дня после праздника, — говорит раби Ишмаэль (великий Учитель Мишны, коллега раби Акивы; 2‑й век).
Получается, если взять за основу точку зрения раби Ишмаэля, что с идолопоклонниками вообще нельзя поддерживать деловые отношения, — заключает Шмуэль (великий Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век). — Воскресенье — тоже у них праздничный день. Три дня — до воскресенья, три дня — после воскресенья... Вот и вся неделя проходит.
Из высказывания раби Ишмаэля ясно, — делает вывод Талмуд, — что день праздника не включается в этот трехдневный срок.
Но какие грани Истины открываются в этом вопросе другим Учителям?
Другие Учителя отмечают, что известные праздники идолопоклонников это — календа, сатурналия и кратесим. Календа наступает через восемь дней после самого короткого дня года, и сам праздник длится один день. Сатурналия приходит за восемь дней до самого короткого дня года, и сам праздник продолжается тоже один день...
Произведя довольно сложные расчеты, Учителя приходят к выводу, что Мишна, накладывая запрет на деловые отношения с идолопоклонниками за три дня до наступления их праздников, не включает в это число праздничные дни.
Талмуд задается новым вопросом: почему перед их праздниками запрещено с ними торговать — не потому ли, что удачная сделка может принести им выгоду и они будут благодарить за это своих идолов?
Анализируя суть проблемы, Талмуд приводит цитату из Торы: “Не ставь преграду перед слепым” (Ваикра, гл. 19, ст. 14). И заключает, что применительно к нашему случаю, “слепой” — это и есть идолопоклонник. Он и без того не понимает, какую ошибку совершает, принося животное в жертву идолу. А тут ему еще и помогают быть “слепым” и облегчают задачу, продав для жертвоприношения животное...
Но, допустим, у идолопоклонника есть собственное животное. Нарушает ли в таком случае еврей заповедь “не ставь преграду”, продав ему еще одно?
Да, нарушает, — сообщает Талмуд. — Ибо известно, что тот, кто протягивает человеку что-то запретное, даже при том, что у того есть возможность взять это самому, совершает дурной поступок и берет на себя вину.
Но если все же нарушил закон, запрещающий деловые отношения с идолопоклонником в течение трех дней перед его праздником, и продал ему в этот период какую-то вещь, разрешается ли пользоваться извлеченной из этой сделки прибылью? — спрашивает Талмуд.
Пользоваться прибылью от такой запрещенной сделки нельзя, — говорит раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
Иную грань Истины открывает в этом вопросе Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль). Нельзя торговать с идолопоклонниками перед их праздниками лишь теми товарами, — говорит он, — которые можно долго хранить, а теми, что быстро портятся — можно. Однако пользоваться прибылью разрешается, даже если, заключив торговую сделку, человек допустил нарушение.
Рассматривая проблему, Талмуд рассказывает такую историю.
Однажды пришел к раби Иегуде а‑Наси (известен под именем Раби — великий Учитель, редактор текста Мишны, начало 3‑го века) Реш Лакиш. И вдруг появляется в доме раби Иегуды человек и передает ему от идолопоклонника только что отчеканенный новый динар (денежная единица того времени).
— Что делать? — спрашивает у Реш Лакиша Раби. — Если приму от него этот динар, он пойдет благодарить своих идолов; не приму — он возненавидит меня...
Прими, — посоветовал Реш Лакиш, и тут же, на глазах Раби, как будто бы случайно уронил монету в глубокую щель, из которой ее невозможно было вытащить.
Сказано в Мишне, что нельзя давать идолопоклоннику вещи для временного пользования уже за три дня до их праздников, а также — одалживать в этот период вещь у него.
То, что давать нельзя — понятно, — констатирует Талмуд. — Потому что это может принести идолопоклоннику выгоду, за что он будет благодарить идолов. Но почему нельзя брать? Ведь отдав вещь еврею, идолопоклонник ничего не выигрывает...
Идолопоклонник может поблагодарить идолов за полученное удовольствие от того, что одолжит еврею свою вещь, — говорит Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век). — По этой же причине нельзя давать в означенный период идолопоклоннику деньги в долг и одалживать деньги у него. А также — отдавать ему долг или взыскивать долг с него.
Зачем отдельно перечисляются все эти случаи?
Талмуд объясняет: если бы в Мишне речь шла только о торговле, можно было бы, в качестве причины запрета указывать лишь выгоду, полученную от сделки. Но мы говорим и об удовлетворении, которое может получить идолопоклонник в различных ситуациях.
Но о каком удовольствии или — удовлетворении может идти речь, если у идолопоклонника одалживают деньги? Это же — огорчение. А что, если долг ему не вернут?..
Если бы в Мишне говорилось только о долгах, мы сказали бы, что идолопоклонник в любом случае рассчитывает взыскать долг в будущем, пусть даже — силой.
Взыскивать долги с идолопоклонников перед праздником разрешено, — говорит раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2‑й век). — Ведь это может причинить ему лишь страдания.
Отвечают ему другие Учителя: такое огорчение — не надолго. Потом они все равно будут радоваться, что освободились от долгового бремени.
Не взыскивают с идолопоклонника в этот период долги, если есть долговая расписка, — говорит раби Иегошуа бен Корха (выдающийся Учитель Мишны, конец 2‑го века). — Если документа нет, долг и за три дня перед его праздником можно взыскать, ибо еврей в таком случае как будто бы спасает свои деньги из его рук...
На нашем листе Талмуд обсуждает законы, которые приводятся от имени раби Иегуды (великий Учитель Мишны, 2‑й век) и раби Иегошуа бен Корхи (выдающийся Учитель Мишны, конец 2‑го века).
В связи с этим Талмуд рассматривает различные ситуации.
К примеру, некто отдает в красильню шерсть, чтобы ее покрасили, скажем, в красный цвет, но ремесленник покрасил — в черный. Или наоборот: заказчик просил покрасить шерсть в черный цвет, а ремесленник покрасил в красный.
Ремесленник должен при таких обстоятельствах возместить хозяину стоимость шерсти, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век).
Если добавочная стоимость шерсти после покраски выше стоимости расходов ремесленника на эту работу, хозяин обязан оплатить ремесленнику его работу, — говорит раби Иегуда, — если же сумма расходов превышает добавочную стоимость шерсти после покраски, заказчик выплачивает хозяину добавочную стоимость.
Талмуд исследует аргументы Учителей, сделавших такие выводы.
Раби Меир исходит из того, что ремесленник сделал не ту работу, которую от него требовали и, с его точки зрения, этот ремесленник как бы ограбил хозяина шерсти. Поэтому и должен вернуть заказчику ее стоимость.
Раби Иегуда открывает в этом вопросе иную грань Истины: ремесленник получил шерсть, чтобы изменить ее свойства, не приобретая ее, поэтому хозяин обязан возместить ему стоимость затрат на эту работу. Однако при условии, что хозяин шерсти при этом ничего не потеряет.
На основе выводов раби Иегуды Мишна формулирует закон:
Если некто меняет условие сделки, его партнер при расчете получает преимущество...
Раби Иегошуа бен Корха выдвигает на рассмотрение такую ситуацию.
Два человека встречаются в шаббат. И один говорит другому фразу, в которой собеседник улавливает намек на то, что после исхода субботы он хочет нанять его для выполнения какой-то работы. Спрашивается, считается ли это нарушением законов шаббата?
Нет не считается, — говорит раби Иегошуа бен Корха. — Поскольку человек лишь намекнул на не относящиеся к шаббату дела.
Далее Талмуд рассматривает ситуации, когда человек не уверен в своих знаниях законов тумы (духовной нечистоты). Как быть в таком случае? — Обратиться к Учителю. И если этот Учитель сказал, что тот или иной объект — нечист, не следует задавать тот же вопрос другому Учителю — в надежде, что этот другой объявит его чистым.
Точно также, если один Учитель что-либо запретил, не надо обращаться к другому Учителю, надеясь, что он разрешит это.
Но может случиться так, что человек задал тот же вопрос одновременно двум Учителям, и один из них разрешил сделать что-либо, а другой — запретил. Как тогда поступать? — Так, как сказал тот Учитель, который достиг более высокого уровня знаний и более высокого положения. Но если в этом оба Учителя — равны, надо считать, что на сомнительное действие наложен запрет.
Если речь идет о законе Торы, получив два разных ответа от Учителей, следует придерживаться более строгой позиции, — говорит раби Иегошуа бен Корха. — если — о законе, установленном мудрецами, можно придерживаться более мягкой точки зрения.
Ѓалаха (еврейский закон) соответствует точке зрения раби Иегошуа бен Корхи.
Талмуд вновь возвращается к обсуждению Мишны (см. обзор листа 2).
Три дня перед праздниками идолопоклонников и три дня после праздников евреям запрещено вести торговые дела с ними, — говорит раби Ишмаэль (великий Учитель Мишны, 2‑й век).
Перед праздниками запрещено, а после — разрешается, — говорят другие Учителя.
Только один день перед праздниками идолопоклонников евреям нельзя заключать с ними торговые сделки, — говорит Нахум а‑Мади.
Иную грань Истины, нежели другие Учителя, усматривает Нахум а‑Мади и в вопросе о том, в какой момент человек может обратиться к Всевышнему с личными просьбами, — отмечает Талмуд.
Сначала человек говорит Творцу о своих нуждах, потом — читает молитву Шмонэ Эсрэ (так называется основная молитва), — говорит раби Элиэзер (великий Учитель Мишны, 1‑й век). — Ибо сказано в Танахе: “Молитва бедного, когда он будет страдать и пред Всевышним изольет свое сердце...”(Теилим, гл. 102, ст. 1).
Сначала — молится, потом высказывает просьбы, — говорит раби Иегошуа (один из крупнейших Учителей Мишны второго поколения, 1‑й век). — Как сказано в Танахе: “Пролью перед Ним мои слова, беды мои Ему выскажу” (Теилим, гл. 192, ст. 3).
Раби Симлаи исследует позиции Учителей и подчеркивает: прежде всего, человеку следует прославлять Всевышнего, потом — молиться.
Откуда это известно? — спрашивает Талмуд. И отвечает: еврейский народ узнал это от Моше Рабейну. Ибо сказано в Торе: “Всевышний, Ты начал показывать рабу своему Свое величие...” (Дварим, гл. 3, ст. 24). И чуть дальше — “Пройду я и увижу эту прекрасную землю” (там же, ст. 25).
Сказал раби Иегошуа бен Леви: человек просит Всевышнего об удовлетворении своих нужд в той части основной молитвы Шмонэ Эсрэ, которая начинается со слов —Шомеа тефила... Но если он хочет произнести после общей молитвы — добавочную, личную, он может это сделать.
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать нюансы запрета на торговлю с идолопоклонниками за несколько дней до и после их праздников.
К известным праздникам идолопоклонников (об этом см. обзор листа 6), когда нельзя вступать с ними в деловые отношения, следует добавить даты их рождения и смерти, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век).
Запрет распространяется на обычай отмечать дату смерти только в том случае, если тело умершего сожжено. Лишь тогда это считается идолопоклонством, — уточняют другие Учителя. — Нельзя заключать с идолопоклонниками сделки в дни, когда они в честь праздника стригутся и бреются, когда возвращаются из морского путешествия, когда выходят из тюрьмы или празднуют свадьбу сына. Ибо в эти дни они, так или иначе, благодарят своих идолов или служат им.
Почему праздник каланда отмечают через восемь дней после самого короткого дня в году, а сатурналию — за восемь дней до него? — спрашивает Талмуд. И рассказывает такую историю.
Когда Адам (первый человек) заметил, что дни становятся короче, он испугался и воскликнул: “Горе мне! Теперь из-за моего проступка мир погружается во тьму и хаос. Это — смерть... Так наказывают меня Небеса”.
Восемь дней он просидел, держа пост и читая молитвы. И тут увидел, что дни становятся длиннее. Тогда понял он, что таковы законы природы. И на радостях устроил праздник. На следующий год он отметил уже два праздника: до и после короткого дня. И посвятил их Небесам. Годы спустя народы, тоже отмечая эти праздники, посвятили их идолам.
Рассматривая нюансы запрета на деловые отношения с идолопоклонниками в канун и после их праздников, Талмуд воссоздает и анализирует различные ситуации.
К примеру, рав Матана выдвигает на обсуждение такой случай: в Риме устроили праздник каланда, а в римских провинциях торжеств не было. Спрашивается: можно ли торговать в эти дни с жителями римских провинций?
Запрет заключать сделки с идолопоклонниками перед и после их праздников распространяется только на тех, кто отмечает такие праздники, — говорит раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
Как должны поступать евреи, живущие за пределами Страны Израиля, в среде идолопоклонников, если идолопоклонник приглашает их на пир, скажем — на свадьбу своего сына? — спрашивает раби Ишмаэль (великий Учитель Мишны, 2‑й век).
И разъясняет: независимо от обстоятельств (даже если, положим, евреи пришли со своей едой и своим питьем), еврей становится причастным к пиру идолопоклонника (на котором едят мясо животных, принесенных в жертву идолам) уже в момент, когда получил приглашение, ибо сказано в Торе — “И позовет тебя и будешь есть от его приношений” (Шемот, гл. 34, ст. 15). 30 дней после пира нельзя еврею есть в доме этого хозяина (даже принесенную с собой пищу). А если торжество было связано со свадьбой его сына — целый год.
Что означает праздник кратесим (см. обзор листа 6)? — спрашивает Талмуд. Отвечает на это: день создания Римской империи.
Но ведь известно, что праздник основания Римской империи — отдельная дата, — говорят некоторые Учителя.
Рим захватывал власть дважды, — объясняет рав Йосеф (великий Учитель Талмуда третьего поколения, начало 4‑го века). — Первый раз в период правления царицы Клеопатры, второй — во времена правления греков.
Рассказывает Талмуд и такую историю.
Заболел раби Ишмаэль, сын раби Йоси, и пришла проведать его группа Учителей. Сказал он им тогда:
— За 180 лет до разрушения Храма захватили злодеи власть над Израилем. За 40 лет — Санѓедрин (Верховный еврейский суд) ушел в изгнание...
Правители Рима, — рассказывает Талмуд, — постановили казнить еврейских Учителей, которые возлагали на своих учеников обязанности Учителей — судить и обучать Торе (то есть — давали на это благословение, теперь говорят — смиху) — и тех, кто благословение получал. По приказу римлян, даже город, в котором это происходило, полагалось стереть с лица земли.
Тогда раби Иегуда бен Бава поселился в лощине между двумя высокими горами, которые стояли на середине пути между двумя большими городами — Уша и Шфарам. И там, в этой лощине дал смиху раби Меиру, раби Иегуде, раби Йоси, раби Шимону и раби Элазару бен Шмуа (впоследствии — крупнейшие Учителя Торы, 2‑й век).
Но прознали об этом враги. Отряд римлян был отправлен в горы, чтобы поймать “преступников”.
— Бегите! — крикнул раби Иегуда ученикам. — Я их задержу...
Ученикам, которые только что стали Учителями, удалось скрыться. А раби Иегуда остался в лощине. Враги вонзили в него триста копий, и он умер на том самом месте.
Персия правила Израилем во времена Храма 34 года, Греция — 180 лет, — продолжает Талмуд излагать еврейскую историю. — царство Хашмонеев длилось 103 года и царство Ирода — еще 103 года. И получается, что еврейское государство попало в зависимость за 206 лет до разрушения Храма...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать еврейскую историю.
Шесть тысяч лет должен просуществовать этот мир, — говорят наши Учителя. — Две тысячи лет был хаос, еще две тысячи лет отведено на постижение Торы и два тысячелетия по Плану Небес должны стать “Днями Машиаха”.
С какого момента ведется отсчет двух тысячелетий Торы? — спрашивает Талмуд.
Положим, ответим, что с того дня, когда Тора была дарована еврейскому народу. Но это произошло в 2448 году от Сотворения мира. И счет в таком случае не сходится, ибо до того дня, когда собрались евреи у подножия горы Синай, утекло на сотни лет больше двух тысяч лет. Тогда вообще неясно, с какого времени начинаются и тысячелетия Машиаха.
Действительно, тысячелетия Торы отсчитываются с более раннего периода. Ведь еще Авраам и Сара знали законы Торы и обучали им других.
Талмуд теперь ведет такие подсчеты.
Аврааму в то время, когда он узнал Тору, было 52 года.
От Адама до рождения Ноаха прошло 1056 лет. Когда родился Шем, Ноах прожил на свете 502 года. В Торе сказано: “...И родил Шем Арпахшада через 2 года после Потопа” (Берешит, гл. 5, ст. 11). Шему было тогда 102 года.
Когда Архапшаду было 35 лет, у него родился Шелах, у Шелаха — Эвер, когда Шелаху было 30 лет. От Эвера до Пелега прошло 34 года, от Пелега до Реу — 30. От Реу до Сруга — 32 года и т.д. Авраам родился у Тераха, когда тому было 70 лет...
В результате получается, что Аврааму исполнилось 52 года в 2000‑м году от Сотворения мира.
Далее Талмуд высчитывает даты рождения выдающихся сыновей поколений народа Израиля. Включает в свои вычисления годы египетского рабства, вавилонского изгнания и т.д. И по расчетам выходит, что четвертое тысячелетие заканчивается (а это, как мы помним, должно стать началом эры Машиаха) через 172 года после разрушения Второго Храма (4000‑м г. от Сотворения мира).
В эпоху Талмуда у рядового еврея с подсчетами дат были некие сложности. Мы можем убедиться в этом на конкретном примере, который дает Талмуд на нашем листе.
Как-то раз, — рассказывает Талмуд, — судьям попал в руки документ, в котором стояла дата, на шесть лет опережающая тот момент. Они хотели, было, отложить его в сторону, чтобы дождаться указанного в нем срока. Но рав Нахман (Учитель Талмуда второго–третьего поколения; 3‑й век) сказал:
— Человек, подавший этот документ имел в виду сегодняшнюю дату. Только мы ведем отсчет времени от начала греческого владычества, а он добавил 6 лет, учитывая период, когда владычество греков еще не успело распространиться на весь Израиль...
Но ведь записано в Мишне:
В нисане — новый год для царей и для отсчета праздников.
И далее:
Первого тишрея — новый год для отчета лет и циклов шмиты (каждый седьмой год, когда евреям запрещено обрабатывать землю и собирать урожай).
Что означают эти фразы?
Первая из них указывает, что с месяца нисан начинают отсчет, проставляя даты на документах (новый год — для царей).
Вторая — что дату на документах высчитывают от месяца тишрей (для отсчета лет).
Так с какого же месяца ведется исчисление дат, которые ставят на документах?
В годы правления еврейских царей даты отсчитывают от нисана, — объясняет Талмуд, — нееврейских — от тишрея...
На нашем листе Талмуд возвращается к обсуждению законов, запрещающих евреям вступать в деловые отношения с идолопоклонниками до и непосредственно после их праздников.
В перечень праздников идолопоклонников включается и день Генуссия, — сообщает Талмуд.
Что это за день?
Торжество, посвященное коронации нееврейских царей, — говорят некоторые Учителя.
Но ведь учили нас, что день коронации — отдельный праздник, — говорят другие.
Эта дата предусматривает два праздника, — уточняет Талмуд, — коронация царя и передача трона сыну при жизни отца.
Но ведь у римлян трон не передавался по наследству.
Объясняет Талмуд: иногда по просьбе императора-отца трон передают его сыну. И приводя конкретный пример, рассказывает замечательную историю.
Сказал однажды император Антониус раби Иегуде а‑Наси (редактор текста Мишны, начало 3‑го века):
— Есть у меня два желания. Во-первых хочу, чтобы после меня царствовал Асверус — мой сын. Во-вторых, хочу освободить город Тверию от налогов. Но две просьбы сразу парламент не утвердит — только одну...
Ответил ему Раби (так был прозван раби Иегуда а‑Наси):
— Как-то посадили одного человека на плечи другому, и велели, чтобы “нижний” приказал тому, что был сверху, выпустить голубя...
Антониус отлично понял намек Раби. Мудрец посоветовал ему просить парламент назначить сына императором, а потом просить сына, чтобы он снял налоги с Тверии.
В другой раз пожаловался Антониус:
— Докучают мне эти министры...
Тогда Раби сказал ему, что в своем огороде каждый день он вынимает из земли на грядке по одной редьке.
Понял Антониус, что Раби рекомендует ему не выступать сразу против всех министров, но — “выдергивать” их из правительства по одному.
Но почему Раби говорил с Антониусом “загадками”, почему прямых советов не давал?
Потому что, — объясняет Талмуд, — он опасался, что о его рекомендациях узнают римские министры и отомстят.
Ежедневно Антониус посылал Раби по мешку с золотом, — продолжает Талмуд, — а, чтобы никто не разведал об этом, сверху присыпал золото пшеницей.
Как-то Раби попросил его не посылать ему столь дорогие дары и сказал:
— У меня достаточно золота...
— Пусть будет тем, кто останется после тебя, — ответил Антониус.
Однажды Антониус спросил Раби:
— Как ты думаешь, удостоюсь я удела в Будущем мире?
Раби дал ему утвердительный ответ.
— Но ведь написано в Танахе: “И не будет остатка от дома Эсава” (книга пророка Овадии, гл. 1, ст. 18), — засомневался Антониус.
— Здесь имеются в виду те, кто повторяет злодейства Эсава, — ответил Раби.
В этом месте рассказа Талмуд делает “вставку”, приводит другую красивую историю — “рассказ в рассказе” о римском министре Катии, который вступился за евреев, когда их собирались уничтожить.
— Мир не может существовать без евреев, как без ветров, — сказал он, аргументируя защиту. — Империя без евреев будет неполноценной...
Еврейский народ Катия спас, но сам был осужден на казнь своими коллегами — за победу в споре с императором.
Когда его вели на казнь, он услышал слова женщины из толпы зевак, которая произнесла — “Горе кораблю, который не уплатил пошлину...” и понял намек. Не может он попасть в Будущий мир с евреями необрезанным. Катия нагнулся и на глазах толпы отсек себе крайнюю плоть. А перед смертью сказал:
— Отдайте имущество мое раби Акиве (величайший Учитель Мишны, 2‑й век)...
И тут раздался Голос с Небес и произнес:
— Катия обрел удел в Будущем мире...
Сказал Раби:
— Бывает, человек заслуживает Будущий мир в одно мгновение, но бывает и так, что на это уходят годы тяжкого труда...
Талмуд продолжает описывать отношения между евреями и римлянами в период господства Рима, рассказывая конкретные истории.
В частности, сообщает, что некий Онкелос принял еврейство. Узнав об этом римский император послал к нему стражников, чтобы они схватили его и доставили во дворец.
Когда стражники оказались в доме Онкелоса, он зачитал им отрывки из Торы, объясняя, о чем идет речь. А в результате эти стражники тоже перешли в еврейство.
Император отправил за Онкелосом еще один отряд стражников, запретив им вступать с “преступником” в разговоры. И вот стражники, подчинившись императорскому приказу, повели его к императору...
По дороге Онкелос заговорил со стражниками и сказал им:
— Офицер самого низшего чина несет факел перед офицером, который выше его по званию. Тот несет факел перед своим начальством... Но разве главнокомандующий носит перед кем-то факел?..
— Нет, не носит, — ответили стражники.
Тогда он сказал им:
А вот Всевышний несет факел перед евреями, как написано в Торе: “И Всевышний идет перед ними днем и ночью в столбе огня, чтобы освещать им путь” (Шемот, гл. 13, ст. 21).
И эти стражники тоже в приняли еврейство.
Отправил император за Онкелосом новый отряд и строго-настрого приказал не вступать с ним ни в какие разговоры.
Когда стражники выводили его из дома, они увидели на его дверном косяке мезузу. И вот он положил руку на нее и спросил их:
— Знаете, что это?
— Нет, объясни... — заинтересовались римские солдаты.
И он объяснил им про мезузу такими словами:
— Во всем мире принято, что царь сидит в своем дворце, а рабы охраняют его снаружи. Но у евреев — иначе. Они, являясь рабами Всевышнего, сидят в своих домах, а Он, Творец мира, охраняет их снаружи, как сказано: “Всевышний вечно будет охранять вход в твой дом и выход их него...” (Талмуд, Теилим, гл. 121, ст. 8).
И эти солдаты тоже стали частью еврейского народа. И больше император никого за Онкелосом не посылал.
Из рассказов и комментариев Талмуда мы многое узнаем о жизни евреев в 3‑м веке, когда Израилем управляли римляне.
Написано в Торе о Ривке (жене праотца Ицхака), что во время ее беременности сказал ей Всевышний: “Два народа в утробе твоей” (Берешит, гл. 25, ст. 23).
В слове “народы” подразумевается и другой смысл — “возвышенные”, “горделивые”, и в этом содержится намек на римского императора Антониуса и величайшего еврейского Учителя, редактора Мишны, Раби (раби Иегуда а‑Наси).
Талмуд сообщает, что они были настолько богаты, что круглый год на их столах были редька, хрен и огурцы. И поясняет, эти овощи оказывают благотворное воздействие на процесс пищеварения, особенно — когда они только что сорваны с грядки.
Далее Талмуд возвращается к основной теме трактата — к обсуждению перечня праздников идолопоклонников, в канун, во время и после которых евреям запрещено вступать с идолопоклонниками в деловые отношения.
В Мишне указано, что к таким датам следует отнести даты рождения и смерти нееврейских царей.
Какое отношение к идолопоклонству имеет уход в мир иной нееврейских царей? — спрашивает Талмуд. И объясняет: у идолопоклонников есть обычай сжигать после смерти царя его имущество.
В перечень праздников идолопоклонников, связанных с запретом вступать с ними в деловые отношения, согласно Талмуду, включают лишь те, которые отмечаются ежегодно. И еще: те же законы имеют силу, применительно не только к праздникам римлян, но и к вавилонским и персидским.
За пределами Израиля запрещено торговать с идолопоклонниками лишь в день их праздника, — сказал Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век).
Если на предыдущих листах Талмуд обсуждал проблемы, связанные с адресованным евреям запретом поддерживать с идолопоклонниками деловые отношения в периоды их праздников, уточняя и дополняя перечень таких дат, то теперь, начиная с нашего листа, эти проблемы рассматриваются под другим углом зрения— центр внимания Талмуда перемещается к нюансам соблюдения закона.
В Мишне нашего листа читаем:
Если в городе идолопоклонники отмечают свой праздник, за его пределами (евреям) разрешается (даже в этот день) вести дела с идолопоклонниками. (Евреям, направляющимся в некий населенный пункт) нельзя входить в город, где (в данный момент) проходят торжества идолопоклонников, если дорога (на которой они оказались) ведет именно в этот город. Но если по этой дороге можно попасть и в другие населенные пункты, (заезжать в этот город даже во время праздника евреям) дозволяется...
Талмуд проводит детальный анализ положений Мишны и, в частности, выясняет, что подразумевается в ней под словами “за пределами города”.
К примеру, может ли еврей продавать или покупать продукты на мясном рынке в пригороде Азы (город, где жили идолопоклонники; ныне на его месте построен город Газа), если в Азе отмечают праздник, связанный с поклонением идолам?
Может, — говорит раби Ханина (амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — Ведь в Цоре (город, где жили евреи и неевреи; ныне находится в южной части Ливана) бывало, что еврей и идолопоклонник ставили свои кастрюли на одну плиту. И Учителя разрешали еврею есть из своей кастрюли — не опасались, что еврей употребит в пищу запрещенные законом продукты. Так и здесь: мы не опасаемся, что евреи получат на этом рынке деньги идолопоклонника во время его праздника.
Исследуя слова раби Ханины, Талмуд задает вопрос: о каких опасениях идет речь?
И отвечает: теоретически в Цуре, когда идолопоклонники и евреи ставили свои кастрюли на одну плиту, существовала вероятность, что нееврей, увидев, что еврей отвернулся, подкинет в его кастрюлю кусок некошерного мяса; и также — на мясном рынке в окрестностях Азы еврей мог продать животное идолопоклоннику, получить за него деньги, а тот — принести это животное в жертву идолу. Однако Учителя эту вероятность отвергали.
Но почему нельзя еврею заезжать в город, где проходят торжества идолопоклонников (если дорога, по которой он едет, ведет только в этот город)? — спрашивает Талмуд. И отвечает: чтобы не подумали о нем, что он направляется туда, чтобы тоже служить идолам.
Талмуд выдвигает на обсуждение такую ситуацию.
Дорога, по которой едет еврей в определенный пункт пролегает через город, в котором живут идолопоклонники. И вот идет он по этому городу, и прямо перед идолом в его ногу вонзается колючка. Спрашивается: может он ее немедленно вытащить или нет?
Нет, не может, — сообщает Талмуд. — Для этого ему нужно наклониться, а окружающие могут заподозрить, что он поклонился идолу.
Так же, если высыпались перед идолом деньги из его кошелька. Нагнуться он не может, ибо подумают, что он — идолопоклонник. Придется ему изобрести какой-то другой способ, чтобы собрать упавшие на землю деньги.
Вникая в детали законов, определяющих взаимоотношения евреев с идолопоклонниками, Талмуд отмечает, что евреям нельзя пить из фонтанчиков, которые, как было принято во многих городах, представляли собой небольшие скульптуры, изображавшие людские фигуры, а вода лилась изо рта. Иначе получалось, что еврей как будто бы целует идола. Запрещено еврею также пить, прикладывая губы к трубе — существует опасность, что человек таким образом случайно проглотит пиявку.
Попутно Талмуд ссылается на высказывания Учителей, которые по той же причине не разрешали пить из реки или озера, прикладываясь к водной поверхности губами или зачерпывая воду одной рукой. Воду, говорили они, следует зачерпнуть двумя руками. Тогда человек успевает рассмотреть, не плавает ли в ней пиявка или какое-то насекомое (по закону и пиявки и насекомые не должны попадать в человеческий организм).
Учителя подчеркивают, что пить воду ночью опасно. И объясняют: по ночам властвуют над водами темные силы...
Моше Гойхберг
Продолжая обсуждать тему деловых отношений с идолопоклонниками в дни их праздников, Талмуд приводит на нашем листе Мишну, в которой сказано:
В день, когда идолопоклонники, живущие в городе, например, в БейтШеане, отмечают свой праздник, можно совершать покупки лишь в тех принадлежащих идолопоклонникам магазинах, которые не имеют особого убранства и украшений в честь этого торжества...
С владельцев магазинов, украшенных в честь идола, — объясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век), — взималась особая подать (скажем, на реставрацию идола, на уход за ним), так как праздничные убранства и украшения служили знаком, что хозяин магазина — идолопоклонник. Таким образом получалось, что каждый покупатель как бы отчислял часть денег, заплаченных им за покупки, в пользу божества.
Речь идет о магазинах, украшенных миртом и розами, — говорит Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — В них запрещено делать покупки, потому что покупатель получает удовольствие от аромата, посвященного идолам, то есть нарушает запрет Торы получать какую-либо выгоду, пользу или удовольствие от идолопоклонства, как сказано: “Да не пристанет к руке твоей ничего, из подлежащего уничтожению (то есть, принадлежащего идолопоклонству)” (Бамидбар, гл. 13, ст.18).
Иную грань Истины открывает раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, учитель, затем — коллега Реш Лакиша; 3‑й век). Любые украшения в честь праздника идолопоклонников, делают посещение магазина запрещенным, — говорит он. — Ведь от всей выручки хозяин магазина отчисляет подать для поклонения идолам. Поскольку Тора запретила получать какую-либо выгоду от идолопоклонства, тем более запрещено приносить “выгоду” идолам.
Еврею нельзя извлекать выгоду из идолопоклонства, — говорит и раби Натан (великий Учитель Мишны, 2‑й век).
В связи с этим Талмуд рассматривает ситуацию, когда еврей оказывается среди идолопоклонников в день их праздника, в месте, где каждого, кто оденет на голову себе (или своей лошади) венец в честь идола, освобождают от уплаты налога. Что ему делать, спрашивается?
Если он водрузит на свою голову венец, то, получив освобождение от налога, извлечет тем самым пользу от идолопоклонства, что, как мы знаем, запрещено. Но если — не наденет, то, заплатив налог, принесет пользу идолопоклонству, что тоже запрещено.
Ситуация, если нельзя извлекать выгоду из идолопоклонства, “тупиковая”...
В данном случае лучше принести выгоду идолопоклонству, нежели получить что-то от него, — заключает Талмуд.
Анализируя позиции Учителей, Талмуд выдвигает вопрос: если запрещено приносить выгоду идолопоклонству, покупая что-либо у идолопоклонников и тем самым участвуя в выплате налога в пользу идолов, то почему евреям разрешалось покупать движимое и недвижимое имущество (например, скот, дома или поля) на ярмарках, которые устраивались по праздникам идолопоклонников, и даже — заверять покупку в их официальных учреждениях?
И отвечает: тут следует различать две, принципиально несхожие ситуации. Нельзя приобретать товар у профессионального торговца-идолопоклонника, который платит своему культу подать, включенную в подоходный налог. Но — можно у хозяев, которые профессионально торговлей не занимаются и подать за продажу, соответственно, не платят.
На предыдущем листе нашего трактата речь шла о том, где можно и где нельзя вступать в деловые отношения с идолопоклонниками в период их праздников. На нашем листе Талмуд обсуждает проблему под другим углом зрения и уточняет, чем в это время разрешается торговать с ними и чем — запрещается.
Рассматриваются случаи, когда возникают опасения, что идолопоклонник может воспользоваться купленной у еврея вещью для осуществления ритуала служения идолам. Что означало бы, что еврей (пусть и косвенно) нарушает запрет Торы — “не ставь преграду перед слепым”, то есть — в определенном смысле оказывается пособником в дурных деяниях, помогая “споткнуться” тому, кто и без того совершил ошибку, став идолопоклонником.
В Мишне нашего листа сказано:
(В канун или во время праздников идолопоклонников) нельзя продавать им кедровые шишки, а так же светлые, висящие на черенках финики. Нельзя также продавать (им) фимиам и белых петухов.
Если идолопоклонник покупает белого петуха вместе с петухами другого цвета, то — можно, — говорит раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2‑й век). — Можно также продавать идолопоклонникам (в период их праздников) белого петуха, если у него отрублен палец на ноге (или имеется какой-либо другой видимый дефект)...
Нельзя продавать (какую-либо иную продукцию), если идолопоклонник говорит, что покупает это специально для служения идолам.
Если же он не подчеркивает, что (какой-либо товар, не означенный в Мишне, будет использован для служения идолам), продавать его идолопоклонникам можно.
Нельзя продавать идолопоклоннику пальмовые плоды, сахарный тростник и травы (использующиеся для воскурений), — дополняет раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, коллега раби Иегуды; 2‑й век).
Анализируя Мишну, Талмуд подчеркивает, что запрет на торговлю этими товарами объясняется, как нетрудно предположить, тем, что они используются для служения идолам. Кедровые шишки и финики могли быть подношениями божкам, фимиам воскуряли в языческих храмах, а белых петухов, как было принято у идолопоклонников, приносили в жертву.
Что касается дополнения раби Иегуды, то здесь подразумевается, что при таких обстоятельствах (когда белого петуха покупают вместе с петухами другого цвета) идолопоклонник скорее всего делает покупки для бытовых целей. А петух с изъяном заведомо для принесения в жертву не годится.
Комментируя Мишну, раби Зейра (Учитель Талмуда третьего поколения; 3‑й век) делает вывод, что в случае, если идолопоклонник спрашивает, где можно купить петуха, не указывая, какого он должен быть цвета, еврей может продать ему даже белого, ибо при таких обстоятельствах уместно предположить, что птица нужна ему для бытовых целей. Но если — ищет именно белого петуха и прямо говорит об этом, еврей не имеет права это делать.
Раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) уточняет: еврею разрешается продать идолопоклоннику белого петуха, если он специально подчеркивает, что намеревается приобрести эту птицу для семейного торжества.
Зачем в Мишне говорится, что не перечисленные в ней товары можно продавать идолопоклоннику, если он не подчеркивает, что они нужны ему для служения идолам, а если подчеркивает именно это — нельзя? — спрашивает Талмуд. Ведь это, казалось бы, и без того очевидно.
И отвечает: если бы в Мишне не давались такие подробности, торговец-еврей, даже когда покупатель-идолопоклонник прямо говорит, что товар нужен ему для какого-либо ритуала служения идолам, мог предположить, что идолопоклонник просто старается сбить цену, а на самом деле предмет торговли нужен ему в быту...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать проблемы, связанные с заключением сделок с идолопоклонниками.
Как нам известно, в принципе существование этих проблем обусловлено опасением, что идолопоклонник, купив у еврея или одолжив у него на время какую-либо вещь, использует ее, нарушая запрет Торы. А это, в свою очередь, будет означать, что человек, заключивший с идолопоклонником сделку, тоже нарушит заповедь Торы — “не ставь препятствие перед слепым”, то есть в определенном смысле станет соучастником проступка, как бы подталкивая человека к совершению ошибки.
Речь в Мишне нашего листа идет о проблемах, возникающих при продаже (или предоставлении на время) идолопоклоннику крупного и мелкого рогатого скота:
(В местностях, где среди идолопоклонников не распространено скотоложество, строго запрещенное Торой) им разрешается продавать мелкий рогатый скот. Запрещается одалживать и продавать идолопоклонникам крупный рогатый скот...
Анализируя содержание Мишны, Талмуд ищет истоки запрета на продажу крупного скота идолопоклонникам в Торе. И приводит цитату: “...не совершайте (в шаббат) никакой работы, ни ты, ни сын твой ... ни раб твой ... ни скот твой” (Шемот, гл.20, ст.10).
Теперь причина запрета становится понятной. Ведь не соблюдающие законы субботы идолопоклонники могут использовать, скажем, быков для работы в шаббат.
Однако раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2‑й век) усматривает в этой проблеме иную грань Истины. Идолопоклонникам можно продавать и крупный скот, — говорит он. — Если у него есть какой-либо изъян, делающий его непригодным для работы.
Некоторые Учителя говорят, что идолопоклонникам можно продавать лошадей, предназначенных для верховой езды. С одной стороны Учителя постановили, что евреям в шаббат ездить на лошадях нельзя. Но в самой Торе нет такого запрета, и поэтому, продав идолопоклоннику лошадь, еврей не нарушает заповедь — “не ставь преграду перед слепым”.
Исследуя Мишну, Талмуд выдвигает вопрос: почему в принципе еврей должен опасаться, что идолопоклонник будет использовать проданное ему животное для работы в шаббат? Ведь после совершения сделки животное уже принадлежит идолопоклоннику, а записанные в Торе законы субботы имеют отношение только к евреям. В чем же проблема, что нееврей будет пахать в шаббат на собственном быке, если ни он сам, ни, тем более — его бык соблюдать законы шаббата не обязаны?
Объяснение находим в особой “предусмотрительности” еврейских правил. Если бы евреям разрешили продавать идолопоклонникам крупный скот, некоторые из них, не разбираясь в тонкостях Закона, могли бы решить, что поскольку продавать можно, то можно и одолжить соседу-идолопоклоннику, к примеру, быка. И тогда будет допущено явное нарушение: идолопоклонник будет пахать в субботу на принадлежащем еврею быке.
Приводит Талмуд и другую причину запрета на продажу крупного скота идолопоклонникам. Дело в том, что при подобных сделках для животного нередко устанавливался “испытательный срок”. В таких случаях идолопоклоннику предоставлялась возможность проверить животное в работе и, не удовлетворившись его работоспособностью — вернуть скотину хозяину. Очевидно, что при таком испытании существует опасность, что животное, все еще принадлежащее еврею, будет работать в шаббат. И даже если еврей договорится, чтобы нееврей, взявший его быка для проверки, в случае отказа от него, привел животное назад до наступления субботы, существует опасность, что тот вернет ему быка перед самым заходом солнца, и хозяин, даже просто позвав несущего на себе поклажу быка, который пойдет к нему, реагируя на его голос, нарушит закон Торы, запрещающий заставлять животных работать в шаббат.
При этом Талмуд сообщает, что рав Ада разрешал продавать идолопоклоннику рабочий скот через посредника-еврея. В этом случае можно не опасаться, что посредник одолжит покупателю животное или сдаст его в аренду, ведь это чужое животное, за которое он несет ответственность. И если посредник передаст животного покупателю для испытания, то посредник не нарушит законы шаббата, даже если покупатель вернет ему животное в субботу после захода солнца — к его голосу оно не успело привыкнуть и на его зов не побежит.
Талмуд рассказывает, что как-то раз Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век) продал своего осла еврею, хотя и подозревал, что тот способен перепродать животное идолопоклоннику.
Удивился такому поступку Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне, коллега Равы; первая половина 4‑го века) и спросил:
— Как же ты мог сделать такое?
— Но я продал осла еврею! — сказал Рава.
— Известно о нем, что он, почти наверняка, пойдет и перепродаст этого осла идолопоклоннику, — не отступал Абайе. — А рав Нахман (Учитель Талмуда второго-третьего поколения; 3‑й век) от имени Рабы Бар-Авуа (Учитель Талмуда второго поколения, конец 3‑го века) говорил, что запрещено продавать скот (и оружие) не только идолопоклонникам, но и тем евреям, которые могут перепродать им животное.
Рава, рассказывает Талмуд, бежал за евреем-покупателем по песчаным дюнам три парсы (более тринадцати километров), намереваясь выкупить у него своего осла, но так и не смог его догнать...
Александр Капер
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать проблемы, связанные с торговлей и заключением прочих сделок с идолопоклонниками. Помещенная здесь Мишна дополняет перечень “товаров”, которые евреям запрещено продавать людям, которые служат идолам. В частности, в ней сказано:
Запрещается продавать им (идолопоклонникам) медведей, львов, а также вещи (к примеру, оружие), с помощью которых они могут нанести ущерб другим людям...
Далее Мишна переходит к проблеме участия евреев в каких-либо совместных с идолопоклонниками акциях:
(Евреям) запрещается помогать им в строительстве зданий для заседания их судов (поскольку есть основания полагать, что в нееврейском суде могут вынести незаслуженный приговор невиновному), лобного места, арены для гладиаторских боев.
Разрешено (евреям совместно с идолопоклонниками) строить здания для развлечений, купальни и т.п. Но при возведении того места, где идолопоклонники планируют поставить изваяние своего божка, помогать им в этом запрещается...
Проанализировав содержание Мишны (приведенная нами часть Мишны достаточно ясна, а потому обсуждение в данном случае мы опустим), Талмуд переходит к рассказам, которые, как мы уже знаем, заключают в себе решение глубоких философских проблем.
Рассказывает Талмуд, например, такую историю.
Было это при римлянах. Схватили раби Элиэзера (великий Учитель Мишны, конец 1‑го века) и пытались склонить его к служению идолам. Он, конечно же, остался непреклонным. Тогда привели его в здание, где размещался римский суд. И сказал ему главный судья:
— Такой выдающийся человек, а занимаешься пустыми делами!
Раби Элиэзер, полагая, что судья говорит об идолопоклонстве, ответил:
— Такому судье я готов доверить решение моей судьбы...
Но судья, как мы можем догадаться, имел в виду служение Всевышнему. Польщенный доверием раби Элиэзера, он распорядился освободить его.
Вернувшись домой, раби Элиэзер проанализировал разговор в суде и понял, что по недоразумению как будто бы подтвердил позицию идолопоклонника. Расстроился, разумеется. И тут пришли к нему ученики — утешить его. Но раби Элиэзер был безутешен.
Выступил вперед раби Акива (в то время — ученик раби Элиэзера, а впоследствии — величайший Учитель Мишны; начало 2‑го века) и сказал:
— Учитель, позволь мне напомнить то, чему ты сам нас учил. Тому, что произошло с тобой, безусловно, есть причина. Не случалось ли, что ты когда-нибудь сознательно подтвердил слова идолопоклонника?..
И вспомнил раби Элиэзер, как однажды шел по базару в Ципори и остановил его вдруг некий Яаков из деревни Сахния, говоря:
— Вот написано в вашей Торе — “Не приноси в Дом Всевышнего дар развратницы...” (Дварим, гл. 23, ст. 19). На деньги от разврата полученные запрещено покупать животное для приношения в Храме, — продолжал этот Яаков. — И годятся они разве что на строительство отхожего места для первосвященника. Вышли они из нечистого места, в нечистое место и вернутся...
И вроде бы ничего такого “вредного”, “противного” Торе не сказал этот Яаков. Выслушал его тираду раби Элиэзер и согласился с ним... Теперь же, вспомнив об этом, он признался ученикам:
— Да, нарушил я один из очень важных принципов. Как сказано в Мишлей (Притчи царя Шломо — Соломона) — “Удали от них (идолопоклонников) душу свою и не приближайся к вратам домов их (развратниц)” (гл. 5). То есть — вообще не приближайся, ни по какому поводу. И деньги, полученные от разврата, соответственно, нельзя тратить ни на какие цели.
Так Талмуд говорит нам: ничего не бывает без причин, и ничто не проходит без последствий...
На нашем листе, в продолжение темы агадической части предыдущего листа (см. обзор листа 16), Талмуд обсуждает фрагмент из книги Мишлей (Притчи царя Шломо — Соломона), где сказано: “Каждый приходящий не вернется (к Торе) и не достигнет путей жизни” (Танах, Мишлей, гл. 2, ст. 19).
Что означает эта фраза?
Как будто бы и без того понятно, что тот, кто не вернется к Торе, не постигнет путей жизни. Однако Талмуд дает ей иное объяснение: если и вернется, то не постигнет путей жизни, то есть — погибнет.
Каждый, кто соприкоснулся с идолопоклонством, — комментирует это объяснение Талмуда Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век), — не может вернуться к Торе, но если это и удается, то все равно такому человеку грозит скорая смерть.
Та же участь постигает и тех, кто вступает в запрещенные Торой интимные отношения, — дополняет Талмуд.
Тешува (искреннее раскаяние) как бы “смывает” с души человека следы дурных поступков, — дает свой комментарий Маѓараль (раби Иегуда Лива; один из величайших комментаторов Торы и Талмуда, автор многих основополагающих мировоззренческих книг, главный раввин Праги — Чехия; 16‑й век), — и он словно заново начинает свой жизненный путь, который был прерван нарушениями законов Торы. Однако идолопоклонство и неразборчивость в интимных связях столь сильно травмируют часть души, ответственную за пребывание человека в этом мире, что даже тешува не может что-либо кардинально изменить.
Рассказывает Талмуд об одном человеке, что не было женщины в мире, одаривающей любовью за деньги, которую он не познал бы. И вот услышал он, что за морем живет некая красотка, за общение с которой платят по мешку золотых динаров.
Взял он с собой нужную сумму и отправился в путь. Семь рек пересек (число “семь”, объясняет Маѓараль, символизирует цельность, то есть в данном случае имеется в виду, что этого человека — и душу его, и тело, и материальное достояние —полностью поглотили преступные помыслы), а когда добился благосклонности этой женщины, почувствовал вдруг, что жизненные силы покидают его.
Уединился он в долине между двумя горами и воззвал к силам природы:
— Горы и долины! Попросите Всевышнего, чтобы Он явил мне Милосердие Свое...
Ответили ему горы и долины:
— Ты бы за нас попросил...
Ибо сказано в Танахе: “Вот горы падут и долины исчезнут...” (книга пророка Иешаягу, гл. 54, ст. 10).
Маѓараль так объясняет этот фрагмент: испугавшись смерти, этот человек обратился к символам вечности в этом мире. В свою очередь, Учителя эпохи Тосафот (Франция, Германия, 12–13 вв.) уточняют: в своем раскаянии он достиг таких высот, что от имени гор и долин ответил ему малах (некая духовная субстанция, обычно называемая “ангелом”), условно выражаясь, “охраняющий” эти природные образования.
С той же просьбой обратился человек к небесам и земле. И получил такой же ответ. Ибо в Танахе сказано: “Небеса развеются как дым, а земля, как одежда, истлеет” (книга пророка Иешаягу, гл. 51, ст. 6).
Воззвал он к солнцу и луне (как объясняет Маѓараль, лишающийся жизни имеет возможность продлить свое существование, как бы “присоединившись” к чему-то, чье пребывание в этом мире незыблемо; на это и надеялся этот человек в поисках спасения). Но и на этот раз ответ оказался таким же. Ибо сказано в Танахе: “Исчезнет луна и устыдится солнце (того, что служили ему, как божеству, идолопоклонники)” (там же, гл. 34, ст. 4).
Понял человек, что может полагаться только на себя, низко опустил голову и заплакал. И в этот момент душа его покинула тело.
И тут раздался Голос с Небес, возвещающий, что за раскаяние свое человек этот удостоился удела в Будущем мире...
На нашем листе Талмуд продолжает в агадической форме обсуждать тайны Торы.
Рассказывает Талмуд, что во времена римского владычества схватили идолопоклонники раби Элиэера бен Барту и раби Ханину бен Традиона и намеревались предать их суду.
Сказал раби Элиэзер раби Ханине:
— Хоть и ложны их обвинения, но все же повезло тебе, что ставят тебе в вину лишь одно “преступление”, меня же обвиняют — в пяти...
Ответил ему раби Ханина:
— Не говори так. Ибо тебе повезет и обретешь спасение. Ведь ты учил Тору и вершил добрые дела. Я же всю свою жизнь посвятил постижению Торы... Сказано: “Было много лет в Израиле без Истины Всевышнего” (Диврей а‑Ямим — “Хроника дней”, ч. 2, гл. 15, ст. 3). И Ула (Учитель Талмуда; Эрец Исраэль, 3‑й век) объяснял, что тот, кто погрузился лишь в изучение Торы и не совершал добрых дел, как бы лишал себя связи с Творцом...
Маѓараль (раби Иегуда Лива; один из величайших комментаторов Торы и Талмуда, автор многих основополагающих мировоззренческих книг, главный раввин Праги — Чехия; 16‑й век) комментирует слова Улы таким образом: согласно Воле Всевышнего, человек должен реализовывать Тору во всей ее полноте; если же он посвящает свою жизнь без остатка лишь постижению Торы, не уделяя должного внимания заповедям, лишает себя возможности улучшить мир, ибо именно заповеди трансформирую все вокруг, включая материю.
Слова раби Ханины сбылись, — рассказывает Талмуд. — Чудесным образом удалось раби Элиэзеру снять с себя все пять обвинений.
Но раби Ханине выпала страшная судьба. Спросили его на суде:
— Почему ты занимаешься изучением Торы?
— Такова Воля Всевышнего, — ответил он.
Суд приговорил к смертной казни не только его, но и его жену. А их дочь решили отдать в публичный дом.
Талмуд выясняет глубинные причины столь сурового наказания. И приходит к выводу, что в действительности такая судьба была уготована ему за то, что он мог и без особой необходимости произнести 42-буквенное Имя Творца.
Но ведь он делал это, изучая Тору Всевышнего, что в принципе — разрешается. Однако, во-первых, праведникам (раби Ханина, несомненно, был праведником) Небеса предъявляют “повышенный счет” и, во-вторых, не должен был раби Ханина произносить это Имя в присутствии посторонних.
При чем же тут его жена? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: она получила наказание за то, что могла указать раби Ханине на ошибку и не сделала этого.
За что же была наказана дочь?
Однажды, проходя мимо группы знатных римлян, — объясняет Талмуд, — она услышала, как они в лестных для нее выражениях обсуждают ее походку. И вместо того, чтобы быстрее покинуть это место, девушка приосанилась и зашагала еще грациознее.
Человек должен следить за собой со всей строгостью, не упуская “мелочей”, которые тоже могут влиять на его судьбу и в День Суда тяжестью лечь на чашу весов с дурными поступками.
Рассказывает Талмуд: когда раби Ханину и его жену выводили из здания римского суда, они благодарили Небеса за то, что получили наказание еще в этом мире.
И еще по дороге из здания суда вспомнил раби Ханина свой разговор с раби Йоси бен Кисмой, когда тот заболел и раби Ханина пришел его навестить.
Говорил ему тогда раби Йоси:
— Помни, что и римлян над Израилем поставили Небеса. Римляне сожгли Храм, уничтожили многих праведников, а ты, слышал я, продолжаешь заниматься изучением Торы и обучать ее мудрости других, не расставаясь со свитком Торы.
— Небеса смилуются надо мной, — ответил в тот день ему раби Ханина.
Вздохнул заболевший и произнес:
— ...Не удивлюсь, если тебя сожгут вместе со свитком Торы (раби Ханину приговорили к смертной казни через сожжение).
— Удостоюсь ли я удела в Будущем мире? — спросил раби Ханина.
И раби Йоси сказал:
— Пусть моя судьба в Будущем мире будет такой же, как твоя!..
В заключение этого рассказа Талмуд сообщает, что старшая дочь раби Ханины попросила своего мужа вызволить сестру, и он, заплатив огромную сумму, выкупил девушку.
Основная тема нашего листа — “Еврей и изучение Торы”. Анализируя источники, Учителя выстраивают стройную систему правильного постижения Мудрости Всевышнего.
Сразу же скажем, что исследуя связанные с этой темой проблемы, Талмуд пользуется главным образом двумя источниками. Это — книги Танаха: Теилим (Псалмы царя Давида) и Мишлей (Притчи царя Шломо — Соломона).
Талмуд цитирует фразу: “Счастлив муж, благоговеющий перед Всевышним... и повеления (мицвот — заповеди) Его ему желанны ” (Теилим, гл. 112, ст. 1). И выдвигает вопрос: почему здесь употребляется именно это слово — “муж”?
В этой фразе, — объясняет Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век) говорится: “Счастлив тот, кто пришел к Торе в расцвете сил, а не в старости”.
Слово “муж” здесь подразумевает мужество, способность преодолеть в себе низменную природу, — говорит раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века).
Важны именно мицвот, а не плата за них, — подчеркивает раби Элиэзер (тана, Учитель Мишны второго поколения, 1‑й век), анализируя вторую часть этой фразы. И добавляет: не следует в служении Творцу уподобляться слуге, который работает на господина лишь за деньги; пример стоит брать с тех, кто в служении своем не размышляет о воздаянии.
Сказал Рав: человек должен постигать Тору в таком месте, которое согревает его сердце. Как написано: “...но только к Торе Всевышнего — все его устремления. О своей Торе он размышляет дни и ночи...” (Теилим, гл. 1, ст. 2).
На основании этой цитаты Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век) делает вывод, что вначале человек думает о Торе, как о Торе Всевышнего, а после долгих лет постижения он мыслит ее, как свою. И добавляет: в ней речь идет о том, что сначала человек вызубривает тексты Торы, и только после того, как ее содержание достаточно изучено, он может перейти к глубокому осмыслению того, что в ней скрыто.
Далее Талмуд приводит высказывание Улы (Учитель Талмуда; Эрец Исраэль, 3‑й век), анализирующего слова из Мишлей: “Если пьешь воду из водосборника, водой наполнится колодец твой” (гл. 5, ст. 15).
Сначала ученик, — говорит Ула, — воспринимает в Торе то, что было “начерпано” в нее, то есть — усваивает то, чему его обучают, потом “утоляет жажду” живой водой из источника, то есть — проникая в глубины, делает собственные открытия. Свет и мудрость Торы будут “переливаться” в его сознание бесконечно, ибо неисчерпаем “колодец”.
Напомним, слово “вода” в устах наших Учителей и вообще — в еврейской литературе символизирует Тору.
Сказано по этому поводу: “И будет — как дерево, посаженное на разливе вод” (Теилим, гл. 1, ст. 3), — дополняет Талмуд.
Здесь говорится о том, — комментирует фразу раби Янай (великий Учитель Талмуда, 3‑й век), — что человек, который все время изучает Тору под руководством только одного учителя, никогда не достигнет в познании ее мудрости высот.
Разные учителя открывают в Торе различные грани Истины, — поясняет эту мысль Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век). — И если человек, подобно пересаженному дереву, занимается изучением Торы сначала у одного, потом — у другого учителя и т.д., это расширяет его кругозор, развивает в нем остроту и гибкость мышления.
До тех пор, пока человек не достигнет уровня глубинного понимания текстов Торы, он не должен обучать ее мудрости других, — предупреждает Рав. — Ибо сказано: “...много пораженных упадет, велики все убитые” (Мишлей). Тот, кто не научился проникать мыслью в скрытые пласты Торы и спешит обрести учеников, подобен недозревшему плоду, который норовит до времени упасть с дерева. Однако и тот, кто, достиг достаточно высокого уровня знаний, но не хочет обучать других, тоже совершает ошибку.
Если человек прилежно изучает Тору, на всех путях, которыми ходит он, ждет его успех, — говорит раби Иегошуа бен Леви. — Как сказано: “И храните слова Союза этого (слова Торы) и исполняйте их, чтобы успех сопутствовал вам во всех ваших делах” (Дварим, гл. 29, ст. 8). И в другом месте — “Да не сойдет Тора с уст твоих, размышляй о ней дни и ночи, чтобы делать так, как написано в ней, и тогда удача и успех будут сопровождать тебя на всех путях твоих” (Танах, книга пророка Иегошуа, гл. 1, ст. 8). И еще — “Ибо к Торе Всевышнего устремлены его желания и о ней размышляет он дни и ночи, и будет он как дерево, посаженное у слияния вод, плоды которого созреют во время и листы не увянут, и во всех делах его будет сопутствовать ему удача” (Теилим, гл. 1, ст. 3).
На нашем листе Талмуд возвращается к обсуждению темы деловых отношений с идолопоклонниками.
В Мишне этого листа говорится:
Запрещается изготавливать для идолопоклонников украшения — цепочки, браслеты, кольца.
Не продают неевреям, то, что непосредственно связано с землей (в Эрец Исраэль). Но то, что отделено от нее, можно продать.
Даже если непосредственная связь с землей остается (к примеру, дерево, растущее из земли), разрешается заключать с неевреем торговую сделку, но при условии, что он сам намерен отделить покупку от земли, — говорит раби Иегуда (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век).
Начиная анализировать содержание Мишны, Талмуд прежде всего объясняет, почему нельзя делать для идолопоклонников ювелирные украшения. Впрочем об этом нетрудно догадаться. Ювелирные изделия могут использоваться ими в процессе идолослужения — цепочками из драгоценных металлов и другими подобными вещами украшали божков, принося им дары. На этом и строится логика запрета. Ведь еврею строго-настрого запрещается даже косвенно (скажем, изготовленными их руками украшениями) принимать участие в идопоклоннических ритуалах.
Переходя к обсуждению второй части Мишны, Талмуд, как это часто бывает, ищет источник выведенного в ней правила.
На него указывают слова в книге Дварим, — говорит раби Йоси бар Ханина (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, вторая половина 3‑го века).
Имеется в виду фраза, которую в изданиях на русском языке нередко переводят так: “Не заключай с ними союза и не щади их (не проявляй милость по отношению к ним)” (гл. 7, ст. 2). Однако этот перевод довольно не точен. В оригинале здесь использовано ивритское слово тэханам, которое может употребляться в трех значениях: 1) построенное (от хания — территория); 2) как грамматическая форма от слова хэн — милость; 3) как вариант слова хинам — бесплатно, даром.
Как видим, в приведенном выше переводе слово тэханам понимается в его втором значении. Но если мы возьмем за основу — первое, то окончание фразы можно понимать иначе: “...не жалуй им территорию (и все, что непосредственно связано с ней)”.
Если воспользоваться третьим вариантом значения, мы обнаружим связь с другой фразой из книги Дварим: “Мясо животного (убитого или зарезанного не по законам еврейской традиции) не ешь, но геру (в данном случае — пришельцу-чужеземцу, который соблюдает Семь заповедей потомков Ноаха), который оказался у ворот твоих, отдай или — продай нееврею (здесь — идолопоклоннику)” (гл. 14, ст. 21). Действительно, нееврею не запрещено употреблять в пищу, к примеру, мясо застреленного из ружья животного, он обязан есть мясо животного, убитого особым, предусмотренным законом Торы, способом, который носит название — шхита.
Раши объясняет, что евреям заповедано поддерживать жизнь праведных неевреев, как сказано: “...и поддержи его — гера и переселенца, и будут жить (рядом) с тобой” (Ваикра, гл. 25, ст. 35).
Получается, что предпочтительней отдать что-то геру, нежели — продать идолопоклоннику, — заключает Талмуд, возвращаясь к цитате из книги Дварим.
Далее Талмуд возвращается к обсуждению второго варианта прочтения фразы Дварим о запрете проявлять снисхождение к идолопоклоннику.
Нельзя еврею восхищаться местом, где идолопоклонники проводят свои обряды, — говорит Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век).
По этому поводу Талмуд рассказывает такую историю.
Как-то раз, поднимаясь на Храмовую гору, раби Шимон бен Гамлиэль (Учитель Мишны, глава Санѓедрина — еврейского Верховного суда, 2‑й век), посмотрел вниз и, увидев красивое место, воскликнул: “Велики дела Твои, Всевышний!”. Потом выяснилось, что на этом самом месте совершались ритуалы служения идолам.
О чем хочет сказать этой короткой историей Талмуд? — О том, что многие запреты невозможно расценивать как “бюрократический формуляр”. Жизнь гораздо богаче “сухой инструкции”.
Вот что, например, произошло с раби Акивой.
Однажды увидел он жену злодея Торносруфуса. Посмотрел на нее и засмеялся, а потом — заплакал.
Почему он засмеялся? — Потому что понял, что в будущем женится на ней. Почему заплакал? — Потому что стало жаль ему, что такая красота со временем смешается с землей.
Но разве можно было ему рассматривать красивую замужнюю женщину? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: в принципе это запрещено. Ибо сказано в Торе: “Сторонись всякого зла” (Дварим, гл. 23).
Но какое же тут зло, спрашивается?
Вместо обстоятельного ответа Талмуд приводит метафору: “Не смотри, даже если ты исполнен очами, как Ангел Смерти”, о котором сказано, что он — это глаза.
Объясняет Маѓараль (раби Иегуда Лива; один из величайших комментаторов Торы и Талмуда, автор многих основополагающих мировоззренческих книг, главный раввин Праги — Чехия; 16‑й век): в этой фразе — намек на то, что человеческий взгляд может причинить ущерб.
Недаром в Талмуде написано, что благословение обретает лишь то, что скрыто от взглядов...
На нашем листе Талмуд обсуждает проблемы, связанные с продажей домов и земли идолопоклонникам, а также — с передачей им недвижимого имущества в аренду.
Тема эта достаточно сложна, поэтому прежде, чем перейти к Мишне, поговорим о том, какие пути выбирает человек, обеспечивая собственное духовное развитие.
Жизнь отдельного человека и всего народа в целом мыслится как движение к достижению определенных целей. В современном светском мире это обозначают словом “прогресс”. В еврейской традиции эти процессы называют “духовным ростом”. В чем заключается здесь принципиальное отличие?
Прежде всего, в том, что светский мир развивается “по горизонтали”, игнорируя духовную работу; в мире еврейском существование стремится “вверх, по вертикали” — к сближению с Творцом.
Сказал раби Пинхас бен Яир: тот, кто следует путями Торы, должен проявлять осторожность в исполнении ее заповедей. Эта осторожность рождает желание освободиться от духовной нечистоты...
Если человек ограничивает себя даже в разрешенном законами Торы, — поясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век), — он непременно будет стремиться к духовной чистоте; это стремление на следующем витке духовного развития выработает в человеке скромность и смирение перед Творцом, которое, в свою очередь, приведет к благоговению перед Ним, и человек будет бояться совершить дурной поступок...
Это описание пути духовного развития легло в основу книги “Пути праведных” (автор — Моше Хаим Луцато), которая вышла в свет почти триста лет назад.
А теперь, вооружившись высокими, достаточно общими понятиями, приступим к изучению основного содержания листа.
В Мишне нашего листа сказано:
В Эрец Исраэль запрещено сдавать в аренду идолопоклонникам квартиры, дома и земельные участки. В Сирии (которую царь Давид захватил и присоединил к своему царству; то есть предполагается, что и на сирийских землях появился элемент святости, присущий Эрец Исраэль) квартиры и дома сдавать (идолопоклонникам) разрешается, но поля передавать в аренду — запрещено (ибо у неевреев нет обязанности отделять от урожая, как это делают евреи, определенную часть в пользу священнослужителей и бедняков — трума и маасер)...
(Вне Эрец Исраэль) можно продавать им (идолопоклонникам) дома и сдавать в аренду поля, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век).
Раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век) усматривает в этом вопросе иную грань Истины.
В Эрец Исраэль, — говорит он, — можно сдавать им (идолопоклонникам) в аренду квартиры и дома, но — не земельные участки. В Сирии можно продать идолопоклоннику дом (то есть раби Йоси отрицает концепцию, согласно которой захваченные евреями земли обладают элементами святости) и земельный участок, но продавать — нельзя. В других странах можно продавать и сдавать в аренду и дома и поля.
Сразу же отметим, что ѓалаха (еврейский закон) в этих вопросах следует точке зрения раби Йоси.
Далее Мишна уточняет подробности:
В случаях, когда сдавать дом идолопоклоннику в аренду разрешается, это разрешение распространяется только на нежилые помещения (позволяется, к примеру, сдавать амбары, не пригодные для идолослужения).
В любом месте (как в Эрец Исраэль, так и за границей) запрещено сдавать идолопоклонникам в аренду купальни (ибо арендованная купальня остается собственностью еврея, и если неевреи, взяв купальню в наем, будут подогревать в ней воду в субботу, окружающие могут подумать, что еврей нарушает законы шаббата).
На этой Мишне заканчивается первая глава нашего трактата.
Ханох Лернер
Наш лист открывает новую, вторую главу трактата Авода Зара. Начинается он, как обычно с Мишны, в которой сказано:
Не оставляй скотину на постоялых дворах, принадлежащих идолопоклонникам (среди них встречаются люди, склонные к скотоложеству). Запрещено (еврейской) женщине уединяться с идолопоклонниками (ибо многие из них склонны к разврату). (Еврейскому) мужчине также не следует оставаться с ними (из опасений, что идолопоклонники захотят его убить)...
Но почему же тогда евреям разрешено покупать у идолопоклонников скот для приношения в Храме? — спрашивает Талмуд, начав анализировать Мишну. — Почему в данном случае не опасаются, что приобретаемое животное могло предназначаться для жертвоприношения в ритуале служения идолу, или — само было предметом поклонения и выступало в роли идола?..
И выстраивает такую цепь логических рассуждений.
Допустим, идолопоклонники “отделили” определенное животное для своего жертвоприношения. Или — конкретное животное служило им идолом. Разве неясно, что никто из них не станет продавать еврею скотину, которой ими же определена особая роль?
Но почему же, покупая животное у идолопоклонника, не боятся, что тот мог вступать с ним в запретную связь, но оставлять животное на постоялом дворе из тех же соображений — опасаются?
Свою скотину хозяин бережет, — объясняет Талмуд, — и не станет вредить ей (запрещенная связь с животным причиняет ему ущерб), а чужую идолопоклонник может использовать в неблаговидных целях, ибо ему безразлично, что с ней станется.
Но ведь животное пасется в стаде, и хозяин-идолопоклонник не может быть уверенным, что пастух не совершил над ним беззаконное действие.
Пастух не пойдет на это из боязни потерять заработок, — говорит на это возражение Талмуд.
Однако известно, что еврею запрещается отдавать принадлежащее ему животное в стадо, которое пасет пастух-идолопоклонник? Почему, спрашивается, если пастух боится потерять работу?
Дело в том, что идолопоклонники знают друг друга, им известно, кому можно доверять, кому — нельзя. Еврей же может допустить ошибку и не понять, с кем имеет дело.
Но почему же мы говорим о дурных наклонностях идолопоклонников, а о евреях тут умалчиваем? — выдвигает Талмуд следующий вопрос. — Разве евреи лишены склонности к дурным поступкам?
И отвечает на него так. Действительно, во всех людях заложены дурные наклонности. Начиная от Адама и Хавы (Евы), первых людей на земле.
Когда Змей уговорил Хаву отведать плод Дерева познания Добра и Зла, он передал ей частицу своей нечистоты. Поскольку все люди, в том числе и евреи — потомки Хавы, то и евреи несут в себе элементы этой изначальной нечистоты, которая толкает их на дурные поступки. Однако, получив Тору на горе Синай, евреи приобрели и способность подавлять в себе стремление к плохому. Ибо Тора — “нейтрализатор” этого стремления. Другие же, не приняв Тору, этот “нейтрализатор” не обрели...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать затронутый в содержании предыдущего листа (см. обзор листа 22) вопрос: почему еврею нельзя оставлять свое животное на постоялом дворе, принадлежащем идолопоклоннику, а покупать животное у него же для приношения в Храме — можно?
В самом этот вопросе как будто бы содержится противоречие.
Никакого противоречия тут нет, — отмечает Равина (редактор окончательного варианта Талмуда; конец 5‑го века). — Существуют разные ситуации, которые следует рассматривать каждую — в отдельности. Мишна описывает обстоятельства, когда животное принадлежит еврею, и настоятельно не рекомендует ему оставлять без присмотра свою скотину у идолопоклонников. Для сравнения дается совершенно иная ситуация, когда животное принадлежит идолопоклоннику, а еврею требуется животное, чтобы совершить приношение в Храме.
Мишна берет за основу точку зрения раби Элиэзера (тана, Учитель Мишны второго поколения, 1‑й век). Разрешение же покупать животное для приношения в Храме у идолопоклонников выводится из граней Истины, увиденных другими Учителями.
Дискуссия на эту тему между раби Элиэзером и другими Учителями Мишны приводится в Талмуде в трактате Пара (в переводе — “корова”), где речь идет об исполнения заповеди о рыжей корове.
Сказано в Торе: “...Скажи сыновьям Израиля — пусть возьмут рыжую корову...” (Бамидбар, гл. 19, ст.2).
Рыжую корову резали, сжигали и ее пеплом, смешанным с водой очищали людей от тумы (духовной нечистоты).
Там, в трактате Пара сказано, что раби Элиэзер говорит — не покупают рыжую корову для очищения от тумы у идолопоклонников, а Учителя Мишны — разрешают.
Сказано в Торе (в приведенном выше стихе): “сыновья Израиля возьмут (рыжую корову)”, то есть речь не идет об идолопоклонниках, — дает разъяснение позиции раби Элиэзера раби Шейла.
На это Талмуд выдвигает возражение, приводя другую цитату из Торы: “Скажи сыновьям Израиля — пусть возьмут Мне приношение... камни ониксовые и камни вставные для эфода, а также — урим и тумим (речь идет о драгоценных камнях, которые использовались как элементы в одежде первосвященника в Храме)” (Шемот, гл. 25, ст. 2-7). Если животных для приношений в Храме и рыжую крову для духовного очищения покупать у идолопоклонников нельзя, то и драгоценные камни для одежд первосвященника — тоже нельзя?
В связи с этим Талмуд рассказывает такую историю.
Спросили у раби Элиэзера о “границах уважения”, которое человек обязан оказывать отцу своему и матери своей. И в ответ он привел случай, который произошел с одним идолопоклонником из Ашдода.
Звали этого человека — Дама, сын Натины. Однажды евреи попросили его, чтобы он продал им драгоценные камни для эйфода и предложили цену —— 600 тысяч монет.
Эти камни лежали в изголовье постели его отца, а отец в тот момент спал. И не стал этот идолопоклонник беспокоить отца своего.
На следующий год родилась в его стаде рыжая корова. И когда пришли к нему Учителя, посмотреть, действительно ли рыжая корова есть в стаде у него, он сказал им:
— Знаю, что вы готовы отдать за нее что угодно, но я прошу за нее только те деньги, которые я потерял в прошлом году из-за отца...
Эта история, — отмечает Талмуд, — казалось бы, свидетельствует, что у идолопоклонников можно покупать и рыжую корову и драгоценные камни для одежд первосвященника. Но нет. Тут дело в том, что и корову и камни у идолопоклонника покупал посредник-еврей, а приобретать у него что-либо даже для нужд Храма община имеет право.
На нашем листе Талмуд продолжает анализировать Мишну (см. обзор листа 22). Речь здесь снова идет о том, почему еврею нельзя оставлять свое животное на постоялом дворе, принадлежащем идолопоклоннику. Особенно — если оно предназначается для приношения в Храме.
В предыдущих обзорах мы уже упоминали о том, что покупать у идолопоклонника животное для приношения в Храме при том, как будто бы можно.
Талмуд возвращается к истории о идолопоклоннике по имени Дама (см. обзор листа 23) и заключает: купили же все-таки евреи эту рыжую корову у идолопоклонника.
Это еще ничего не доказывает, — говорит на это раби Элиэзер (тана, Учитель Мишны второго поколения, 1‑й век). — Известно, что евреи стерегли ее с самого рождения, и идолопоклонники просто не имели возможности причинить ей какой-либо ущерб.
Но ведь это означает, что и у раби Элиэзера есть опасения, что идолопоклонники могут сделать что-то с животным, в результате чего оно будет непригодным для приношения в Храме.
Однако не исключено, что идолопоклонники осквернили мать этой рыжей коровы, во время, когда она носили плод в чреве, — говорят некоторые Учителя. — И тогда эта рыжая корова, родившись, тоже считается непригодной для приношения в Храме.
Талмуд разъясняет: рождение рыжей коровы — явление достаточно редкое. И наши Учителя знают о нем заранее, поэтому получают возможность наблюдать за матерью рыжей коровы еще до зачатия. И даже — за матерью ее матери...
Как это в принципе возможно?
Есть способ увеличить вероятность того, что корова произведет на свет телку, у которой, в свою очередь родится теленок, из которого вырастет рыжая корова, — говорит Талмуд.
И рассказывает: в момент зачатия перед глазами коровы держат красный стакан. И такое действие повышает шансы на то, что у дочери этой коровы родится рыжая телка.
Интересно отметить, что наши Учителя прекрасно ориентировались в биологических законах и знали то, что до сих пор не удалось открыть современной науке.
Возникает вполне естественный вопрос: если наши Учителя умели хотя бы в какой-то степени управлять “генетическими” процессами, почему же так редко появлялись на свет рыжие коровы, почему они стоили так дорого?
Дело в том, — отвечает Талмуд, — что для ритуала очищения требовалась абсолютно рыжая корова. Даже два белых волоска в ее шерсти делали ее непригодной для этой процедуры.
Но почему же они искали такую “идеальную” корову в стаде идолопоклонника?
Речь идет не об идолопоклоннике вообще, но — о конкретном человеке — Дами, сыне Натины из Ашдода. Известно было о нем, что он был специалистом по выведению рыжих коров. Именно этим, в первую очередь, и славилось его стадо...
На нашем листе Талмуд продолжает рассказывать о необычных способностях наших Учителей и выдающихся личностей еврейской истории (начало см. в обзоре листа 24).
Здесь говорится, в частности, о том, что Иегошуа бин Нун, предводитель евреев, который вел общину Израиля в Эрец Исраэль, сумел остановить солнце (эта история описана в Танахе, в книге Иегошуа). А дело было так. В разгар битвы с врагом, когда Иегошуа почувствовал, что победа близка, но евреям не хватит времени, чтобы разгромить противника, он воззвал к Всевышнему, моля Его продлить день. И остановилось солнце, освещая поле битвы...
Этот случай не был единичным в еврейской истории. Нарушался порядок движения дневного светила и для Моше Рабейну и для Накдимона бен Гуриона.
Рассказывает Талмуд о Накдимоне. Это случилось во времена Второго Храма, когда в течении долгого периода не выпадали на Землю Израиля дожди. И вот наступил момент, когда всему народу Израиля надо было идти в Иерусалим, чтобы в Храме всем вместе отметить праздник. А вода в еврейских источниках иссякла, и нечем было напоить по дороге людей.
Обратился Накдимон к владельцу водных источников и одолжил у него десять природных “резервуаров” с водой, пообещав, что в случае, если не сможет вернуть долг, заплатит за воду десять талантов серебром.
Пришел день расплаты. До захода солнца следовало вернуть долг, а дождей все не было. Отправился Накдимон в Храм и молил Всевышнего дать Земле Израиля дожди. Закончил молитву Накдимон и увидел, что солнце остановилось и продлился день. А к концу этого длинного дня пошел проливной дождь. Еврейские источники наполнились водой и долг был отдан.
Далее Талмуд возвращается к обсуждению Мишны (см. обзор листа 22) — той ее части, где говорится о том, что еврейской женщине запрещено уединяться с идолопоклонниками, ибо в них есть склонность к разврату.
О чем здесь идет речь? — спрашивает Талмуд. — Почему Мишна подчеркивает — с “идолопоклонниками”?
Если речь — об одном мужчине, то и с одним мужчиной-евреем уединяться женщинам запрещено. Если — о большем количестве, то все равно, даже с 10‑ю евреями, склонными к разврату, уединяться ей запрещается. Можно ей, например, остаться с двумя евреями, известными своей праведностью.
Объясняет Талмуд: речь идет об уединении с супружеской парой. Если супруги — евреи, посторонняя женщина может остаться с ними в одной комнате, ибо жена убережет мужа от соблазна. Но если — идолопоклонники, жена стеречь мужа не станет, поэтому еврейке нельзя оставаться с ними в помещении, если кроме них в нем никого нет.
Талмуд выдвигает на обсуждение следующий вопрос: почему Мишна запрещает мужчине-еврею оставаться в обществе идолопоклонников, из опасения, что они могут его убить (см. обзор листа 22)? Разве женщина не подвергается той же опасности?
Говоря о женщине, Мишна имеет в виду красивую знатную даму, — уточняет раби Ирмия. — Такую еврейку идолопоклонники убивать не станут. Ибо ведомо им, что она наверняка занимает высокое положение в обществе и за покушение на нее их строго накажут. Но если женщина красива, но высокого положения не занимает, идолопоклонники, безусловно, могут принудить ее к интимным контактам, а потом — убить...
В заключение обсуждения Мишны Талмуд приводит правила поведения, которыми обязан руководствоваться еврей в общении с идолопоклонниками:
Эти правила Талмуд иллюстрирует примерами. И рассказывает, в частности, такую историю.
Шли ученики раби Акивы (величайший Учитель Мишны, 2‑й век) по дороге в Ахзив (населенный пункт на севере Эрец Исраэль), где они жили, и внезапно встретили разбойников.
— Куда направляетесь? — спросили их разбойники.
— В Акко (город, расположенный севернее Ахзива)... — ответили они.
Разбойники рассчитывали напасть на них в безлюдном месте и полагали, что времени у них предостаточно. Но вот ученики раби Акивы дошли до Ахзива и повернули к дому.
Поняли разбойники, что их ловко провели и поинтересовались:
— Кто ваш Учитель?
— Раби Акива, — ответили путники.
— Счастлив раби Акива, что имеет таких способных учеников, — сказали разбойники. — Наверное, никому не удается причинить им вред...
Барух Шнайдер
На нашем листе Талмуд продолжает разбирать нюансы взаимоотношений евреев с идолопоклонниками. В частности, здесь сказано:
Не должна идолопоклонница выступать в роли акушерки у еврейской женщины, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век). — Нельзя подвергать жизнь рождающегося еврейского ребенка опасности.
Идолопоклонница может принимать роды у еврейской женщины, но в присутствии еврейских женщин, — говорят другие Учителя.
Но акушерка-идолопоклонница, хорошо разбирающаяся в своем деле, способна убить еврейского ребенка так, что никто и не догадается, что она в чем-то виновата, — подчеркивает раби Меир. Той же позиции придерживается он и в отношении кормилицы-идолопоклонницы, которая, с его точки зрения, может причинить вред еврейскому ребенку, даже если при кормлении всегда будет присутствовать кто-то из членов семьи. Намажет, допустим, грудь ядом. Кто это заметит?
Рав Йосеф (великий Учитель Талмуда третьего поколения, начало 4‑го века) открывает в этих вопросах иную грань Истины. Еврейка может принять роды у идолопоклонницы, но — только за плату, — говорит он. — Также, за деньги, позволяется ей, если возникает такая необходимость, кормить грудью ребенка из семьи идолопоклонников. Если еврейки — акушерки или кормилицы будут отказывать идолопоклонницам в помощи, в нееврейской среде возрастет ненависть к евреям.
А если зовут акушерку-еврейку к роженице-идолопоклоннице в шаббат, может ли она оказать помощь, при условии, если деньги заплатят ей после субботы? — спрашивает Талмуд.
Эта тема послужила предметом дискуссии наших Учителей.
Далее на нашем листе Талмуд ведет речь о положении людей, которые отвернулись от Торы и не выполняют ее заповеди. На иврите такой человек называется — мумар.
Есть две категории мумаров, — определяет Талмуд. — К первой относятся люди, которые попадают в плен собственных желаний и не могут отказаться от соблазнов. Ко второй — те, кто сознательно восстает против законов Торы. К этой категории относят и евреев, которые доносят на своих собратьев нееврейским властям.
Талмуд разбирает такую ситуацию. В городе нет еврейского врача и лечением больных занимается самаритянин и идолопоклонник. Самаритянин — это нееврей, который лишь частично принял на себя законы Торы, хотя имел в виду выполнять все ее законы. Очевидно, что самаритянин подобен представителям первой категории мумаров, идолопоклонник — представителям второй (ведь идолопоклонство запрещено и нееврею). К кому обратиться, если еврею надо сделать обрезание.
К самаритянину, — говорит раби Меир.
К идолопоклоннику, — говорит раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2‑й век)...
Наш лист начинается с непосредственного продолжения предыдущего листа и обсуждает вопрос: к кому и по каким причинам должен обратиться еврей, если ему необходимо сделать обрезание, а также в том случае, если он сам или кто-то из членов его семьи заболел, в ситуации, когда в городе практикуют только два врача: самаритянин и идолопоклонник?
Из предыдущего обзора мы помним, что раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2‑й век) рекомендует предпочесть идолопоклонника (см. обзор листа 26).
Правильно ли это? Ведь в Торе сказано: “...И ты Мой Союз соблюдай” (Берешит, гл. 16, ст. 9).
Эта фраза, — говорят Учителя, — указывает, что обрезание должен делать только еврей.
Для решения дилеммы Талмуд обсуждает уровни осознания значения заповедей.
Любая заповедь — не только простое действие. Чтобы ее выполнять, необходимо осознать ее смысл.
Исходя из этого положения, Учителя делают два разных вывода. Согласно одному из них, если практическое исполнение заповеди передается в руки идолопоклонника, который, будучи врачом, в данном случае лишь осуществляет волю еврея, осознание значения заповеди евреем, “присоединяется” к действиям нееврея, и заповедь считается выполненной.
Те Учителя, которым открылась иная грань Истины, говорят, что независимо от того, насколько глубоко осознает еврей значение заповеди, она не считается выполненной, если осуществляется специалистом-неевреем. Этой позиции следует и ѓалаха (еврейский закон).
Значит, если у еврея нет другого выбора, ему следует предпочесть самаритянина?
С одной стороны, самаритяне частично (у них, к примеру, тоже делают обрезание) берут на себе выполнение законов Торы (см. об этом в обзоре листа 26) и это — как будто бы ближе евреям. С другой — намерения, с которыми они выполняют взятые на себя заповеди, противоположны тому, какими им следует быть. Поэтому мы приходим к выяснению того же вопроса: что важнее в исполнении заповеди — намерение или действие? Отсюда следует вывод, что обрезание, сделанное самаритянином, тоже не действительно.
Может ли сделать обрезание еврейская женщина? — спрашивает Талмуд.
Казалось бы, на этот вопрос следует дать ответ положительный. Ведь сказано в Торе: “...И взяла Ципора камень и отрезала крайнюю плоть” (Шемот, гл. 4, ст. 25).
Но Талмуд дает отрицательный ответ и объясняет: Ципора лишь положила начало этой процедуре, а завершил ее сам Моше Рабейну. “Женщина не может делать обрезание”, — записано в ѓалахе.
Остается неразрешенным другой вопрос: к кому обращаться еврею, если ему требуется лечение?
Если врач берет за свои услуги плату, — разъясняет Талмуд, — обращаться к нему можно — и к самаритянину и к идолопоклоннику. Тем более разрешается консультироваться у любого врача и приходить к нему, чтобы он выписал или порекомендовал какое-либо лекарство.
Не ходят лечиться к тем, кто оставил пути Торы, — уточняет Талмуд. И рассказывает такую историю.
Как-то раз Бен Дему — племянника раби Ишмаэля (великий Учитель Мишны, 2‑й век) укусила змея. И пришел к нему, чтобы спасти его, лекарь, который изменил законам Торы. Но раби Ишмаэль не разрешил ему даже прикасаться к племяннику.
Взмолился Бен Дема:
— Раби Ишмаэль, позволь ему излечить меня, и я приведу тебе доказательство из Торы, что это разрешается...
Не успел он договорить фразу до конца, как душа его уже покинула тело.
Единственным утешением раби Ишмаэля в его горе была мысль, что душа его племянника ушла в иной мир в чистоте, ибо племянник не успел нарушить установление своих коллег-Учителей.
Того, кто нарушает постановление мудрецов, — говорит Талмуд, — укусит змея.
Но ведь Бен Дему, казалось бы, укусила змея еще до того, как он собирался допустить нарушение.
Если бы племяннику раби Ишмаэля успели оказать врачебную помощь, он, скорее всего, выздоровел бы, — объясняет Талмуд. — Тех же, кто идет против установлений Учителей, кусает такая змея, от яда которой нет спасения.
Какое же доказательство хотел привести раби Ишмаэлю Бен Дема? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: он собирался сослаться на фразу — “...и будешь жить в них (по законам Торы)” (Ваикра, гл. 18, ст. 5). Иными словами, законы Торы даны для того, чтобы жить, а не умирать, реализуя их.
Интересно, что ответил бы на это раби Ишмаэль.
От ответил бы: “Обращение за помощью к человеку, который изменил законам Торы — проявление духовной слабости приравнивается к оскорблению Имени Всевышнего”. В подобном случае, чтобы не допустить такого, еврей предпочитает умереть.
Все это ставит перед нами определенную проблему. Многие врачи-евреи не живут по-еврейски, не разделяют мировоззрение Торы. Как же к ним обращаться — в свете сказанного на нашем листе?
Вопрос — непростой. Некоторое решение проблемы проистекает из того, что в нашем поколении нельзя сказать об этих врачах, что они ушли от Торы, предали ее идеалы. Они подобны “еврейским детям, которые выросли среди неевреев”. Назвать их “отступниками” — невозможно...
Наш лист в своем роде — уникален. Ибо здесь Талмуд описывает способы лечения различных заболеваний, приводя рецепты изготовления лекарств.
Разумеется, со времен Талмуда изменилось многое, в том числе — человеческая физиология. Поэтому мы можем лишь поражаться, сколь глубокими познаниями обладали наши Учителя в самых разнообразных сферах человеческой жизни и в медицине — в частности. Но принять на вооружение предлагаемые Талмудом методы весьма непросто. Более того, нам не удастся привести здесь даже точные рецепты, ибо мы не знаем большинство лекарственных растений, которые использовались для медицинских целей нашими Учителями. Возможно, эти травы исчезли, возможно — утрачены их названия.
Однако рассказы Талмуда о случаях излечения важны и интересны нам, прежде всего, потому, что в каждом из них заключен глубокий скрытый смысл.
Талмуд сообщает, например, что лихорадка считается опасным заболеванием и, ухаживая за таким больным, человек вправе ради него нарушить законы субботы.
К опасным Талмуд причисляет также все заболевания внутренних органов.
Как расценивается по шкале “опасно – не опасно” зубная боль?
На этот вопрос Талмуд отвечает рассказом.
Случилось, что у раби Йоханана (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) разболелся зуб (в Талмуде сказано, что он страдал болезнью цафдина). Когда он понял, что не может больше терпеть боль, он отправился к одной идолопоклоннице. Она дала ему лекарство в четверг, потом — в пятницу.
Уходя от нее в пятницу, раби Йоханан сказал:
Завтра — шаббат, прийти к тебе я не смогу. Как же мне быть, если зуб опять будет меня мучить?
И она дала ему рецепт своего лекарства. Попросила лишь, чтобы никому этот рецепт не открывал.
Приготовил себе раби Йоханан лекарство и избавился от зубной боли в субботу...
Из этой истории Талмуд делает вывод: поскольку при зубной боли можно принимать лекарство, повреждение зубов приравнивается к заболеваниям внутренних органов.
Это относится только к болезни цафдина, — уточняет рав Нахман бар Ицхак. — Ибо она, если от нее не избавляться, впоследствии поражает кишечник.
Здесь же Талмуд приводит симптомы и причины возникновения болезни цафдина: она появляется обычно у тех, кто ест зимой холодную еду, приготовленную из пшеницы или — жареную рыбу, приготовленную за сутки до употребления; если при пережевывании пищи десна кровоточат — это и есть первый признак болезни цафдина.
Чем же лечила раби Йоханана та женщина?
Достоверно об этом никто так и не узнал. Одни говорили — гусиным пером смазывала ему десна гусиным же жиром. Другие — смесью оливкового масла с солью.
Пробовал я и то и другое средство, — сказал Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4‑го века), — не помогло. Так и мучался, пока один торговец не дал мне ценный совет. Вот его рецепт: из оливок, которые созрели на треть, надо вынуть косточки; потом — обжечь в огне новый поднос и на нем сжечь эти косточки; полученным пеплом смазывают десна.
Воспользовавшись рекомендацией торговца, Абайе выздоровел.
Рана от удара мечом — опасна для жизни, — говорит Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век). И дает конкретную рекомендацию: чтобы остановить кровотечение, нужно напоить раненого настоем спаржи, вымоченной в уксусе, посыпать рану растертыми корнями нескольких трав (их названия нам неизвестны) и наложить повязку.
Если тело человека покрывается пузырями, похожими на виноградные ягоды — сказал рав Сафра, — это означает, что ему грозит смертельная опасность. Чтобы спасти его надо, прежде всего, натереть его тело виноградными ягодами (если пузыри светлые — зелеными, если темные — черными), а потом смазать мазью, приготовленной из растертой специальной травы, смешанной с медом или — из размятого картофеля, разведенного в крепком вине.
Нарывы на теле — предвестники лихорадки, — объясняет Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век). — Но если на их поверхности есть белые “головки”, это означает, что вскоре нарывы прорвутся, гной вытечет и больной выздоровеет.
У раби Абагу (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Эрец Исраэль, ученик раби Йоханана; начало 4‑го века), — рассказывает Талмуд, — заболело ухо. Рава велел его домочадцам растопить жир, извлеченный из бедренной части зарезанного козла, охладить его до температуры тела и закапать в ухо раби. На случай, если это ему не поможет, Рава дал другой рецепт: закапать в ухо масло, изготовить семь фитильков из травы и перьев чеснока; один конец фитилька обмотать шерстью и вставить в ухо, а другой поджечь; когда первый фитилек сгорит, вставить — второй; и так, поочередно — все семь.
При этом способе лечения, — подчеркнул Рава, — надо остерегаться сквозняков.
Дал Рава и третий рецепт, которым следовало воспользоваться, если первые два не облегчат страдания раби Абагу: посыпать толченый столетний тростник каменной солью, сжечь, а из пепла сделать, как мы можем понять, нечто вроде компресса.
Если из уха не течет, — дал общую рекомендацию Рава, — следует применить (из перечисленных) влажный способ лечения, если течь есть — сухой.
Если у человека что-то произошло с глазом и он может лишиться зрения, — сказал Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век.), — его можно и нужно лечить и в шаббат. Однако лекарство следует изготовить накануне.
Кроме того, Учителя подчеркивают, что функции глаза связаны с сердечной деятельностью.
И еще. Наши Учителя настоятельно не рекомендуют ходить с воспаленным глазом в баню...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать “медицинские” темы, дополнив ее перечнем предметов, которые могут быть связаны с идолопоклонством, а потому еврей не должен ими пользоваться.
Итак, Талмуд рекомендует:
При укусе скорпиона область укуса необходимо согреть, при укусе осы, наоборот — охладить; путать эти правила опасно.
После поста полезно есть мелкую рыбу.
После кровопускания не стоит есть сыр, лук, спаржу и пить молоко.
При болезнях сердца хорошо пить вино с подмешанными в него горькими приправами, — сказал раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века). Говоря о благотворном влиянии вина на сердечную деятельность, Талмуд приводит цитату: “И вино обрадует сердце человека” (Теилим, гл. 104, ст. 15).
А еще раби Иегошуа советует лечить простуду водным настоем горьких трав. Как сказано в Торе: “И дух Всевышнего витает над водой” (Берешит, гл. 1, ст. 2). Женщину, которая простудилась при родах, лучше всего поить настоем этих трав на пиве.
Пробовал я лечиться настоем из горьких трав, — рассказывает рав Папа (амора, Учитель Талмуда 5‑го поколения, конец 4‑го века), — но от простуды не избавился. Тогда я воспользовался советом одного торговца и выздоровел.
А торговец дал раву Папе такой рецепт: “Наполни новый кувшинчик водой и брось туда ложку меда. Потом повесь этот кувшин на ночь во дворе — под звездами. А наутро — выпей”.
Далее Учителя называют растительные и животные источники, служащие сырьем для изготовления эффективных лекарственных препаратов. Это — капуста, спаржа, стенка матки животного, извлеченная из внутренностей забитого животного диафрагма, мелкая рыба. А также перечисляют продукты питания, которые вредны для здоровья: мясо быка, жареный животный жир, мясо мелких птиц...
Не рекомендуется, — подчеркивают Учителя, — перед тем, как идти в баню или к парикмахеру — чтобы постричься, употреблять в пищу сыр и печень.
Не стоит перед этим есть и орехи, а также огурцы, — добавляют некоторые из них.
Талмуд переходит к следующей теме листа и открывает ее Мишной, в которой сказано:
Запрещено евреям использовать взятые из рук идолопоклонников вино и винный уксус; черепки сосудов, которые пропитались вином; шкуры животных с прорехой в области сердца (это свидетельствует, что животное принесли в жертву идолу).
Нельзя заключать торговые сделки с идолопоклонниками, которые направляются служить идолам (чтобы не поблагодарили они своих идолов за удачную сделку).
Нельзя также использовать жмых, который остается после изготовления вина идолопоклонниками, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век).
Через год, когда этот жмых высох, его можно использовать, — говорят другие Учителя.
Не разрешается еврею использовать взятый у идолопоклонника сыр и рыбий жир, — говорит раби Меир.
Есть — нельзя, но пользоваться для других целей — можно, — говорят другие Учителя.
Почему же нельзя есть приобретенный у идолопоклонников сыр? — спросил у раби Иегошуа (Учитель Мишны второго поколения, конец 1‑го века) раби Ишмаэль (коллега раби Иегошуа).
Потому что при его изготовлении они используют ферменты, содержащиеся в желудке некошерно убитого животного, — ответил раби Иегошуа. — Можно также подумать, что — по причине соприкосновения в процессе производства молочного сыра с мясным. Но есть и другая, не менее существенная причина: нередко, делая сыр, идолопоклонники извлекают ферменты из желудка теленка, принесенного в жертву идолам...
На нашем листе Талмуд разбирает вопросы охраны жизни и здоровья.
Еврею нельзя пить вареное вино и алунтит, изготовленные неевреем, — говорят наши Учителя.
Прежде всего, поясним, что алунтит — это напиток, изготовленный из выдержанного вина, воды и розового масла. Этот напиток обладает лечебными свойствами, и наши предки пили его обычно после бани.
Талмуд отмечает, что разбавленное водой вино можно оставлять открытым, не опасаясь, что змея опустит в него голову и оставит в нем свой яд. И спрашивает: можно ли оставлять открытым вареное вино?
Можно, — говорит раби Яаков бар Иди.
В связи с этим Талмуд рассказывает такую историю.
Заболел раби Янай бар Ишмаэль, и пришли навестить его раби Ишмаэль бен Зеруд и другие Учителя.
— Можно ли оставлять открытым вареное вино? — спросили они у раби Яная.
— Раби Хия (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, первое поколение, начало 3‑го века) говорил, что оставлять его открытым не запрещено, — сказал раби Ишмаэль бен Зеруд. — Можем ли мы принять его слова как универсальное правило поведения?..
— Да, — ответил им раби Янай бар Ишмаэль.
И такую историю рассказывает Талмуд по поводу вареного вина.
Сидели однажды за одним столом Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век) и его знакомый нееврей по имени Аблет. Подали им вареное вино. Аблет не притронулся к вину, чтобы Шмуэль мог пить его. Тогда Шмуэль сказал Аблету:
— Вареное вино мы можем пить вместе, ибо его не возливают идолам...
А еще — такую.
Как-то раз служанка раби Хии оставила вареное вино открытым. Устыдилась она своей забывчивости и спросила раби Хию:
— Что же делать теперь с этим вином?
— Не беспокойся, — ответил он ей. — Вареное вино можно оставлять открытым, не опасаясь последствий...
Однажды слуга рава Ады бар Ахавы оставил открытым вино, разбавленное водой. И раби не упрекнул его за это, сказав:
— Разбавленное водой вино мы не опасаемся оставлять открытым.
В случае, если оно сильно разбавлено, — уточнил рав Папа (амора, Учитель Талмуда 5‑го поколения, конец 4‑го века). — Но если разбавлено только слегка, змея может отпить от него и оставить в нем свой яд...
Рассказывают, что как-то раз, когда Раба бар Ѓуна плыл на корабле, он увидел, как змея подползает к вину. Он попросил слугу прогнать ее. Что сделал слуга? Добавил в вино немного воды и змея убралась восвояси.
Это — не свидетельство о “вкусах” змеи, — отмечает Талмуд. — Ведь она просто могла испугаться людей.
По ѓалахе (еврейскому закону), — сказал Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век), — разбавленное вино, которое какое-то время оставалось открытым, еврею пить запрещено. Оно, кстати, используется в ритуалах поклонения идолам. А вот вареное вино можно оставлять открытым, а потом — пить. И в ритуалах поклонения идолам его не используют.
Рассказывали, что Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век) не пил в домах неевреев даже воду — из соображений, что воду накрывать у них не принято (а в открытую воду мог попасть змеиный яд).
Такую воду, — рекомендуют Учителя, — нельзя выливать в общественном месте, нельзя мыть ею пол, нельзя замешивать на ней глину, мыть ею руки, ноги и все тело, особенно, если на теле есть раны, нельзя поить ею животных — ни своих, ни чужих. Кроме — кошки. Кошке разрешается дать такую воду, ибо ей змеиный яд не вредит.
Три вида вина разрешается пить даже после того, как их оставляли в сосудах открытыми: крепленое, горькое и сладкое, — говорит раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века). — Ибо змеи такие вина пить не будут, и не надо опасаться, что они оставят в них свой яд.
Можно оставлять открытым вино карина (сладкое вино, которое производили в Азии), — говорит раби Шимон бен Лакиш.
Но в Азии, после того, как оно какое-то время простояло открытым, его уже не пьют, — уточняет Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век). — Там даже змеи к нему привыкли.
Учителя сообщают, что яд молодой змеи, попавший в бочку с вином, опускается на дно. Поэтому, если бочка с вином оставалась некоторое время открытой, из нее не надо пить — даже в том случае, если девять человек уже пили это вино и не умерли. Десятому может достаться вино со дна, и есть опасность, что в его бокале окажется яд и он умрет...
На нашем листе Талмуд продолжает разговор о вине, которое могло попадать в руки идолопоклонников.
Еврей не должен получать какую бы то ни было выгоду от вина, которое используется в ритуалах поклонения идолам или принадлежит идолопоклонникам, — говорит раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век), ссылаясь на точку зрения раби Иегуды бен Батеры (Учитель Мишны, конец 1‑го века). — Если же вино еврея хранилось у идолопоклонника, пить его нельзя, но использовать в каких-то иных целях — можно.
Почему же побывавшее на хранении у идолопоклонника вино можно использовать? — спрашивает Талмуд. Ведь известно, что плоды, оставленные у идолопоклонника использовать запрещается — из опасения, что их подменят на запрещенные, скажем, на те, что были сняты в год шмиты (в седьмой год: по еврейскому закону, каждый седьмой год землю не обрабатывают и урожай с нее не собирают). Разве по поводу вина у нас нет тех же опасений?
В нашем случае речь идет об особых условиях, — объясняет Талмуд, — когда для хранения вина идолопоклонник выделил отдельную комнату, а ключи от ее двери отдал еврею. Или такой вариант: перед тем, как передать вино на хранение идолопоклоннику, еврей запечатал сосуды.
Но тогда, вероятно, еврей может пить это вино?
При условии, что ключ от комнаты, где хранится вино, или печать, которой запечатаны сосуды с вином, может, — отвечает раби Элиэзер (Учитель Мишны, 1‑й век). — Если сосуды при этом запечатаны двойной печатью...
Талмуд уточняет, что такое двойная печать. На горлышка сосуда одевают крышку, обмазывают закрытое горлышко глиной и на глиняной поверхности делают оттиск. Благодаря этому оттиску считается, что сосуд с вином как бы запечатан (наглухо закрыт) дважды.
Талмуд рассказывает. Было время, когда говорили, что вино из Эйн Куши (селение самаритян) евреям запрещено, потому что рядом находится город идолопоклонников — Бират Срика. По тем же причинам запрещалось использовать вино из Баркета и Загдора. Позднее постановили: если вино, изготовленное в тех местах, хранят в открытых бочках, использовать его нельзя, если в закрытых — можно.
Это решение было принято на основе такого правила: если еврей отправляет вино, рыбий жир и соленую рыбу с самаритянином, пользоваться этими продуктами можно, если они запечатаны и печать не нарушена.
Говоря об охране духовной чистоты продуктов, пригодных для употребления евреями, Талмуд попутно рассматривает проблемы и в социальном аспекте. Так, к примеру, здесь сказано о том, что евреям запрещено пить пиво, которое принадлежит идолопоклонникам.
Если евреи будут пить их пиво, — поясняет Рами бар Хама (Учитель Талмуда в Вавилоне, 4‑й век), — это может привести к сближению, в результате которого не исключена ситуация, что юноша из еврейской семьи захочет жениться на дочери идолопоклонника.
Впрочем, рав Нахман (Учитель Талмуда второго-третьего поколения; 3‑й век) выдвигает иную причину. Пиво идолопоклонников нельзя пить еврею, — говорит он, — потому что они оставляют пиво открытым.
Но ведь в этом, казалось бы, нет никакой опасности, — отмечает Талмуд. — Евреи тоже оставляют пиво открытым, ибо знают, что змеи его не пьют и в него змеиный яд в любом случае не попадает.
И объясняет: речь идет о том, что прежде, чем делать пиво, нужно, чтобы вода отстоялась. Налив воду для этого в чан, неевреи его не закрывают. А змея вполне может подползти к этой воде, попить из чана и оставить в нем свой яд.
Но тогда, — говорят Учителя, — получается, что хорошо настоянное пиво и у идолопоклонников пить можно. Известно, если пиво готовится на воде, в которой содержится змеиный яд, оно не созреет.
Наверное, и в самом деле можно было бы разрешить употреблять созревшее пиво. Однако Учителя предпочли наложить запрет и на него — из опасения, что кто-то по ошибке выпьет молодое пиво, процессы созревания в котором не завершены, а в нем может быть змеиный яд (именно он и не давал пиву дозреть до нужной готовности).
Рассказывают, что у рава Папы (амора, Учитель Талмуда 5‑го поколения, конец 4‑го века) ставили бочку с пивом у входа в его магазин, и он пил из этой бочки. И еще рассказывают, раву Ахаю приносили пиво домой, и он пил это пиво, не спрашивая, где его взяли.
Это свидетельствует о том, — подчеркивает Талмуд, что рав Папа и рав Ахай, вслед за Рами бар Хамой, объясняли запрет на пиво идолопоклонников социологическими причинами. И поскольку они пили пиво у себя дома, то и опасений “сблизиться с семьей” того или иного идолопоклонника у них не было.
Рассказывают также, что рав Шмуэль бар Бисна во время своего пребывания в городе Маргуоне, где вино делали (и естественно, использовали в своих ритуалах) идолопоклонники, не пил не только вино, но и — пиво. Насчет вина — понятно. Но почему же и пиво в этом городе он не стал пить?
Талмуд разъясняет: он опасался, что другим евреям в этом городе может показаться, что он пьет вино, и они последуют “его примеру”.
Талмуд приводит такую ситуацию: Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век) сказал, что пиво, изготовленное таким-то неевреем пить разрешается, но своему сыну Хие пить его запретил.
В чем тут дело, спрашивается? Ведь правила одинаковы для всех евреев: если что-то — разрешено, то — всем.
Дело в том, что Раву открылась такая грань Истины: горечь пива ослабляет действие змеиного яда, и пиво, изготовленное на воде, куда этот яд мог попасть, не причинит вреда здоровому человеку, но на больного может подействовать губительно.
Нееврей, о пиве которого шла речь, отстаивал воду для него в открытых чанах, которые вполне мог попасть змеиный яд. Но Рав сказал, что евреи, которым позволяет здоровье, могут его пить. А сын его, Хия, был болен.
На нашем листе Талмуд расширяет круг вещей, которыми нельзя пользоваться, если они принадлежали или принадлежат идолопоклонникам.
В Мишне (см. обзор листа 29), как мы помним, сказано:
Нельзя пользоваться глиняными сосудами идолопоклонников...
Особенно теми, которые несли с собой воины Адриана (римский император, 2‑й век), — уточняет Талмуд на нашем листе.
О каких сосудах идет речь?
На земле, которую долго никто не обрабатывал, посадили виноградник. Потом из винограда сделали вино и разлили его в глиняные сосуды. Глина — пористый материал, и вино впитывалось в стенки сосудов. В походах, на привале, воины наполняли свои сосуды водой, остатки вина в глиняных стенках смешивались с ней, и воины утоляли жажду разбавленным вином.
Возможно, глина, из которой были сделаны сосуды воинов Адриана была особенно пористой. Возможно и вино, о котором идет речь, было — особой густоты, только раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века) говорил про него: самое лучшее наше вино имеет такой же вкус, как их — трижды разбавленное.
Но почему евреям нельзя использовать эти сосуды?
Потому что, — поясняет Талмуд, — в них разливали вино, предназначенное для ритуалов служения идолам.
Можно ли использовать в бытовых целях черепки от этих сосудов? — спрашивает Талмуд. Скажем, подкладывать их под ножки кровати...
Можно, — говорит раби Элиэзер (один из крупнейших Учителей Мишны, 1‑й век).
Нельзя, — говорит раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
Но ведь в случае, когда вино еврея налито в бурдюк идолопоклонника, пить его нельзя, но использовать в иных целях и вино и бурдюк — разрешается, — дают возражение на точку зрения раби Йоханана другие Учителя.
Речь идет о запрете делать из них попону для осла, — объясняет Рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век). — То есть в данном случае говорится об использовании бурдюка не по назначению, но и это запрещается. По аналогии нельзя подкладывать под ножки кровати и черепки от сосудов, принадлежащих идолопоклонникам.
Когда еврей приносит в дом бурдюк идолопоклонника, — уточняет Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век), — есть вероятность, что в какой-то момент, он использует его на заплатку для собственного, когда тот порвется.
Здесь же Талмуд обсуждает и другое положение Мишны (см. обзор листа 29), которое запрещает пользоваться шкурой животного, если в ней есть прореха в области сердца (что указывает на то, что животное, о шкуре которого мы говорим, принесли в жертву идолу).
Если на прорехе нет следов крови, пользоваться такой шкурой разрешается, — уточняет Талмуд. — Ибо в этом случае, скорее всего, дырка образовалась уже после того, как с животного содрали шкуру.
Использовать такую шкуру можно, если есть уверенность, что солью ее не обрабатывали, — дополняет рав Ѓуна (Учитель Талмуда второго поколения, 3‑й век), — потому что соль уничтожает следы крови.
Если дырка — круглая, шкуру использовать нельзя, — вносит свою лепту в обсуждение этой проблемы Рабан Шимон бен Гамлиэль, — если продолговатая — можно...
На нашем листе Талмуд тему предыдущего листа (см. обзор листа 32) и рассматривает случаи, когда и при каких обстоятельствах нельзя пользоваться посудой идолопоклонников, в которой было налито их вино.
Если принадлежащие раньше неевреям бурдюки для вина — новые (то есть вино в них еще не наливали) и не смазаны изнутри смолой, — отмечает Талмуд, — евреям запрещается хранить в них вино, но пользоваться ими в иных целях — разрешается.
Если бурдюки — старые или просмолены изнутри неевреем, использовать их еврей не должен.
Есть, впрочем, некое исключение: если нееврей в присутствии еврея налил в просмоленный бурдюк вино — чтобы заглушить привкус смолы, пользоваться им в каких-то своих целях еврею разрешается.
Какие преимущества дает в этой ситуации присутствие еврея? — спрашивает Талмуд.
Нееврей в данном случае наливает вино в бурдюк, чтобы оно смешалось со смолой и уничтожило ее привкус, — объясняет рав Звид. — Это вино явно не предназначается для ритуала служения идолам.
Талмуд выдвигает на обсуждение конкретный пример.
Арабский торговец по имени Бар Ади взял как-то раз у рава Ицхака бар Йосефа бурдюки. Некоторое время он держал в них вино, а потом вернул хозяину.
Что теперь делать с этими бурдюками? Чтобы разрешить этот вопрос рав Ицхак обратился к другим Учителям.
Чтобы ты мог их использовать, — сказал ему раби Иермиягу, — надо наполнить бурдюки водой, а через три дня воду вылить...
Воду в бурдюках следует менять каждые сутки, — уточнил Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век).
Таким образом кашеруются любые бурдюки, независимо от того, кому они принадлежали, — говорил раби Шимон бен Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век, ученик, а потом и коллега раби Йоханана, 3‑й век).
Но это относится лишь к бурдюкам, стенки которых в минимальной степени впитывают вино, — подчеркнул рав Аха бар Рава (Учитель Талмуда, 4 век, Вавилон). — Кувшины таким образом кошировать нельзя.
Иную грань Истины открыл в этом вопросе рав Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда, начало 5‑го века). — Можно кошировать не только бурдюки, — сказал он, — но и кувшины.
Новыми кувшинами идолопоклонников евреям можно пользоваться, теми же, которые были в употреблении — нельзя, — говорят Учителя. — В случае, если нееврей наливал вино в новые сосуды, они подлежат кашеровке. Для этого надо в течение трех дней держать в них воду (или какой-либо острый, уничтожающий вкус напиток), меняя ее каждые сутки.
Есть и другой способ сделать кувшины, в которые нееврей наливал вино — пригодными, — говорит рав Аши. — Их обжигают в огне. И не обязательно раскалять до такой степени, чтобы с них стекла смола. Достаточно нагреть их до такой температуры, когда смола только начинает отделаться от стенок сосудов.
Сосуд необходимо именно помещать в печь. Если просто наполнить его горящими щепками, это не даст нужного эффекта, — предупреждает рав Аши.
Разрешается ли в обработанные такими способами сосуды наливать пиво? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: можно. Но вино — нельзя.
В подтверждение приводится такая история. Равина (редактор окончательного варианта Талмуда; конец 5‑го века) разрешил раву Хие бар Ицхаку налить в такой кувшин пиво, а тот налил — вино. И Равина все равно не отменил разрешение держать в такой посуде пиво. Ибо постановил, что случайная ошибка — еще не повод для отмены общего правила.
Разбирая нюансы возможных ситуаций, Талмуд приводит пример: рав Ицхак бар Бисна, кашеруя глиняные сосуды , наполнил их водой и выставил на солнце, и сосуды лопнули.
Следует точно выполнять указания Учителей, — делает вывод Талмуд. — Никто из них не говорил, что сосуды нужно выставить на солнце.
Сосуды из нетера (вид сплава металлов) откашеровать невозможно, — отмечает рав Аши.
Приводит Талмуд и такой случай. Один знатный вавилонский вельможа отобрал у евреев города Пумбедита глиняные сосуды. Держал в них вино, а потом — вернул.
Спросили евреи у рава Иегуды (амора второго поколения, великий Учитель Талмуда; 3‑й век):
— Что нам теперь делать с этими сосудами.
Ответил им рав Иегуда:
— Поскольку такие сосуды для длительного хранения жидкости не предназначены, достаточно промыть их водой и ими можно будет пользоваться.
Можно ли пить из глиняных чаш, из которых пили идолопоклонники? — спрашивает Талмуд.
Можно, — отвечает рав Аши.
Нельзя, — говорит раби Аси (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль; 4‑й век).
Анализируя ответы Учителей, Талмуд приходит к выводу, что противоречия тут нет. И объясняет: рав Аши подразумевает такую ситуацию, когда нееврей пил из этих чаш дважды, а потом отдал их еврею. За два раза они не успели впитать в свои стенки вино. Точке зрения рава Аши следует и ѓалаха (еврейский закон).
Если еврею достались от идолопоклонника чаши, стенки которых покрыты белой или черной эмалью, пить из них разрешается, — вносит свои уточнения рав Звид. — Если — зеленой, пить из них запрещено. Ибо состав зеленого красителя делает внутреннюю поверхность чаш более пористой, и вино впитывается в их стенки... И еще: если на стенках чаш есть трещины, использовать их после идолопоклонников, независимо от цвета эмали, запрещается...
На нашем листе Талмуд продолжает уточнять положение Мишны, связанное с использованием принадлежащих неевреям предметов (см. обзор листа 29).
Рассказывает Талмуд, что во время пребывания раби Акивы (величайший Учитель Мишны, 2‑й век) в городе Гинзаке задали ему жители этого места три вопроса:
1. Можно ли принять на себя пост не на целый день (от восхода солнца и до появления звезд на небе), а на несколько часов?
2. Можно ли евреям использовать кувшины, принадлежавшие идолопоклонникам?
3. Какие одежды были на Моше Рабейну, когда он служил семь дней по поводу обновления Мишкана (переносного Храма)?
Пошел раби Акива в Бейт Мидраш (Дом Учения, где изучают Тору) и обсудил эти вопросы с другими Учителями. И вместе они вынесли решения по каждому из вопросов:
1. Пост на несколько часов принимать можно.
2. Пользоваться кувшинами идолопоклонников разрешается, если они не были в употреблении в течение 12‑ти месяцев.
3. На Моше в интересующий жителей Гинзака период была надета белая рубашка — без каймы.
По ассоциативной цепи — те же 12 месяцев требуются для того, чтобы виноградный жмых, оставшийся от изготовления вина идолопоклонниками, можно было использовать евреям — Талмуд уточняет некоторые правила из этой области.
В период, когда виноградный жмых запрещен, — говорит раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век), — из него нельзя извлекать какую бы то ни было выгоду. С момента, когда он становится разрешенным, его можно употреблять даже в пищу.
Евреям разрешается пользоваться и бурдюками, в которых нееврейские торговцы переносили свое вино, если они пролежали без дела 12 месяцев, — делает свое дополнение рав Хавива.
Мы уже говорили о том, что по указанию раби Меира (один из крупнейших Учителей Мишны, ученик великого раби Акивы; 2‑й век) евреям не разрешалось использовать рыбий жир, сделанный идолопоклонниками (см. обзор листа 29).
На нашем листе сказано, что многие Учителя в этом вопросе открывали иную грань Истины и разрешали извлекать выгоду из рыбьего жира, приготовленного профессиональным поваром-неевреем, ибо специалист не станет подмешивать в него вино.
При условии, что его извлекают из той же рыбы не более двух раз, — подчеркивает Авими бар раби Абагу. — Если больше, такой рыбий жир использовать евреям запрещается. Ибо уже на третий раз в рыбе остается не так много жира и даже специалисту приходится разбавлять его вином.
По этому поводу Талмуд рассказывает такую историю.
В порт Акко прибыл корабль, груженый рыбьим жиром. И раби Аба тут же отправил на этот корабль специальных наблюдателей — проследить, чтобы никто не подмешал в жир вино.
— Разве до сих пор его кто-нибудь охранял? — спросил Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век). — Быть может, еще в пункте отплытия в него успели добавить вино.
— За это я не беспокоюсь, — ответил ему раби Аба. — В том месте, откуда прибыл корабль вино стоит в четыре раза дороже рыбьего жира. Это только у нас вино дешевле, чем рыбий жир. Поэтому у нас есть опасения...
— Но они могли сделать остановку в порте Цор (Ливан), — заметил раби Ирмиягу. — А там рыбий жир продают по такой же цене, что и вино.
— Вряд ли они избрали такой маршрут, он слишком тяжел для мореплавателей, — сказал раби Аба.
На примере этого рассказа мы можем убедиться, настолько детально обсуждали наши Учителя все обстоятельства, прежде чем дать разрешение на использование того или иного продукта...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать Мишну (см. обзор листа 29), уточняя ее аспекты, связанные с предметами, которые могут быть использованы в ритуалах служения идолам.
Не упуская никаких бытовых обстоятельств, наши Учителя вникают в подробности самых различных сфер человеческой деятельности.
В частности, выдвигают на обсуждение такой вопрос: может ли еврей использовать в бытовых нуждах навоз (скажем, в качестве удобрения), образовавшийся во дворе идолопоклонника.
И дают ответ: можно использовать навоз из стойла быка, который совершил преступление и приговорен к казни (к примеру, бык убил человека и его должны забить камнями); но из стойла теленка — нельзя, ибо теленок, вполне вероятно, готовится в жертву идолам.
Это правило, — отмечает Талмуд, — вытекает из положения Мишны, в котором содержится запрет на все, что может иметь отношение к ритуалу служения идолам.
Но почему же тогда нет запрета на извлечение какой-либо выгоды из рыбьего жира, изготовленного идолопоклонниками с примесью вина (как мы знаем, принимать такой рыбий жир еврею запрещено — подробнее см. обзор листа 34)? Ведь вино — это точно известно — в таких ритуалах используется.
Потому, — отвечают наши Учителя, — что в нем примесь вина незначительна.
“...Мне твоя близость приятней вина...” (Танах, Шир а‑Ширим — “Песнь песней”, гл. 1, ст. 2), — цитирует раби Иегошуа (великий Учитель Мишны второго поколения, 1‑й век). И дает этим словам разъяснение. Здесь речь идет о еврейском народе, который сказал пред Всевышним — “приятней вина Торы мне слова мудрецов Твоих”.
Приводя цитату, раби Иегошуа намекает на начало стиха, где сказано: “Напои меня поцелуями уст твоих” (там же).
Но что он имел в виду?
Ответ на этот вопрос находим в высказывании Улы (великий Учитель Талмуда; Эрец Исраэль, 3‑й век), который отметил, что вынося ѓалахическое постановление, Учителя в течение 12‑ти месяцев не давали никаких разъяснений — привыкли его исполнять (в противном случае, они могли бы по-разному истолковать связанные с ним обстоятельства).
Тем более, что, как нередко бывает, Учителя в одном и том же вопросе усматривают различные грани Истины.
Допустим, по поводу запрета на сыр, изготовленный идолопоклонниками.
Такой сыр еврею запрещен, — говорит Шмуэль (один из крупнейших Учителей Талмуда первого поколения; 3‑й век), — потому что при его изготовлении неевреи используют некий фермент, извлеченный из желудка животного.
Потому что неевреи смазывают поверхность сырных голов свиным жиром, — говорит рав Малхия.
Потому что они при изготовлении сыра применяют уксус, сделанный из некошерного вина, — говорит рав Хисда (амора, известный Учитель Талмуда в Вавилоне; 3‑й век)...
Рав Нахман бар рав Хисда цитирует другой фрагмент из Шир а‑Ширим: “...Аромат масел твоих приятен” (Танах, Шир а‑Ширим — “Песнь песней”, гл. 1, ст. 3). И объясняет: здесь речь идет о мудрости Учителей, которая как благовония во флаконе; если пузырек открыт, все наслаждаются ароматом, если — закрыт, аромата никто не ощущает...
Моше Гойхберг
Обсуждая проблемы, связанные с торговлей евреев с идолопоклонниками, Талмуд ведет исследование от общего к частному. Так на нашем листе тема сужается и рассматривается лишь один ее аспект — продукты, которые еврей может приобрести у идолопоклонника, но — не для еды, а для использования для каких-либо других целей.
В Мишне нашего листа, например, сказано:
Вот продукты (изготовленные или полученные) идолопоклонниками, которые еврею запрещено употреблять в пищу, но разрешается пользоваться ими в иных целях.
Это — молоко, которое получено идолопоклонником без наблюдения еврея; хлеб и (оливковое) масло.
Оливковое масло, изготовленное идолопоклонниками, употреблять в пищу евреям разрешается, — говорит Раби (великий раби Иегуда а‑Наси — редактор текста Мишны, начало 3‑го века).
Приступая к анализу положения Мишны, Талмуд, прежде всего, объясняет причину запрета: существует опасение, что молочник-идолопоклонник, чтобы извлечь из своей торговли максимальную выгоду, может добавить, скажем, в коровье молоко — молоко какого-либо некошерного животного.
Это — понятно. Но почему — хлеб и оливковое масло? Ведь эти продукты состоят из компонентов растительного происхождения, а растений некошерных не бывает.
Что касается хлеба, тут, как выясняется, возникает проблема “социального” характера. Хлеб — самый распространенный продукт питания. И если бы такого запрета для евреев не было, это привело бы к совместным трапезам евреев с идолопоклонниками, к сближению с ними. А в результате может случиться, что еврейские юноши изъявят желание жениться на нееврейских девушках. Об этом же, кстати, говорилось, когда обсуждался вопрос, разрешается ли пить пиво, изготовленное идолопоклонниками (см. обзор листа 31). Так наши Учителя старались предусмотреть все возможные варианты, чтобы препятствовать ассимиляции в нееврейской среде.
Талмуд уточняет, что на хлеб, выпеченный идолопоклонниками в пекарнях, запрета для евреев не было. Впрочем, в ситуации, когда совместные трапезы евреев с идолопоклонниками в силу каких-то обстоятельств исключались, евреям разрешалось есть хлеб, выпеченный идолопоклонниками и в домашних условиях.
С оливковым маслом ситуация, на первый взгляд, кажется просто “запутанной”. Мишна говорит — нельзя. А Раби и другие члены возглавляемого им бет дина (еврейский суд) употреблять его в пищу разрешают. Как это понимать?
Это обусловлено еврейской традицией, — отмечает Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век) и приводит цитату из Танаха: “...И укрепил свое сердце Даниэль, чтобы не есть царской еды, вино и (других) жидкостей не пить...” (книга пророка Даниэля, гл. 1, ст. 8). Здесь имеются в виду два вида жидкостей: вино и оливковое масло.
Запрет на оливковое масло идолопоклонников введен Учителями, — говорит Шмуэль (великий Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век). — Они опасались, что их масло могло храниться в посуде, стенки которой впитали частицы некошерных продуктов.
Кроме того, Талмуд сообщает, что во времена пророка Даниэля оливковое масло внесли в список 18‑ти продуктов, которые (если они получены из рук идолопоклонников) в пищу евреям употреблять запрещалось. Запрет на продукты, включенные в этот список, — подчеркивал раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век), — не сможет отменить даже пророк Элиягу, когда придет на землю на последнем этапе материалистической истории человечества.
Весь еврейский народ взял на себя эти ограничения, они стали неотъемлемой частью еврейской жизни.
Но почему же Раби “игнорировал” это постановление по поводу оливкового масла? Какими мотивами он руководствовался?
Дело в том, что именно с этим продуктом постоянно возникали “осложнения”. Далеко не все евреи разных поколений могли принять этот запрет. Поэтому и отменил его Раби. Ведь рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век) говорил: “Накладывать ограничения на еврейскую общину можно лишь в том случае, если община способна придерживаться этого ограничения”. Как сказано: “В проклятии вы принимаете на себя ограничения, а затем “грабите” Меня, вновь возвращаясь к проклятому — весь народ” (Танах, книга пророка Малахи, гл. 3, ст. 9).
Как мы не раз говорили в наших обзорах, Талмуд одновременно рассматривает множество тем. Любой, отдельно взятый лист имеет, по сути, “полифоническое” звучание. Однако каждая тема, начатая на одном из листов, имеет продолжение на последующих, где суть проблем уточняется, обсуждается с различных точек зрения. А в результате, образно говоря, получается некое ожерелье из драгоценных камней, каждый из которых, нанизанный на общую нить, представляет ценность сам по себе, но приобретает истинную завершенность лишь в ряду, представляющем “изделие” в его целостности.
Рамки представленных обзоров не позволяют нам перебирать все драгоценные нити Талмуда, поэтому мы выбираем лишь основные линии его “сюжетных” переплетений. Но в этом есть и положительный момент: мы получаем возможность понять и оценить логические цепочки, которые выстраивают наши Учителя в решении отдельных проблем.
В предыдущем обзоре (см. обзор листа 36) мы рассматривали позиции Учителей в вопросах, касающихся кошерности и некошерности продуктов, которые евреи приобретали у идолопоклонников. И отмечали, что речь здесь идет не только о “нюансах питания”. В данном случае бытовые проблемы для наших Учителей — лишь отправная точка для обсуждения актуальной и в наши дни проблемы ассимиляции евреев в нееврейской среде.
В решении этой многоплановой и достаточно тонкой проблемы Талмуд, как мы могли убедиться, проявляет необычайную гибкость. Законы, которые выводят Учителя, с одной стороны, направлены на то, чтобы в целостности передать последующим поколениям истинные еврейские ценности, сохранить в их душах целомудрие и духовную чистоту. С другой — учитывают сложившуюся в еврейском быту реальную практику.
Сочетать в формулировании законов, регламентирующих еврейскую жизнь, соблюдение этих двух, противоположных по сути, условий — необычайно сложная задача. Ведь любое ограничение, с определенной точки зрения можно рассматривать как “посягательство” на свободу личности. В то время, как “послабления” предполагают предоставление некоей свободы человеческого волеизъявления. Однако именно тонкое сочетание свободы и ограничений, как показывает наш 37‑й лист, и делает законы жизненными и реально выполнимыми.
Эта позиция во многом разъясняет суть дискуссии Учителей (см. обзор листа 36), выдвинувших на обсуждение вопрос: разрешается ли еврею употреблять в пищу оливковое масло и хлеб, изготовленные идолопоклонниками?
Следует отметить, что сочетание различных тенденций в выведении закона требует от Учителей пристального внимания к каждой, самой, казалось бы, “незначительной” детали действительности, учета разнообразных обстоятельств и возможных вариантов развития событий.
Примеры такого всестороннего обсуждения проблем не раз встречались нам в процессе ознакомления с трактатами Талмуда. Такой пример мы находим и на нашем листе.
Здесь рассматривается случай, когда человек дал своей жене гет (разводное письмо), в тексте которого была запись: “...будет действителен, если я не приду к тебе в течение 12‑ти месяцев”. И вот, до истечения этого срока человек, вручивший жене такое разводное письмо, умирает.
Возникает вопрос: какой статус обретает жена умершего — вдова она или разведенная?
Вопрос этот принципиален.
Если считать женщину вдовой, то она, если у нее нет от этого брака детей, по закону должна выйти замуж за брата покойного мужа или — пройти специальную процедуру (на иврите — халица), освобождающую ее от такой обязанности. В современном обществе, как правило, совершают халицу.
Если — разведенной, она получает все, что положено ей получить по брачному контракту, и о халице речь вообще не идет.
Если бы в разводном письме было написано: “Отныне это — гет, если не приду к тебе в течение 12‑ти месяцев”, — говорят Учителя, — женщину, безусловно, можно было бы считать разведенной. Но в данном письме слово “отныне” отсутствует...
В результате обстоятельной дискуссии, в процессе которой проблема анализируется с разных сторон, раби Йоси бен Йоэзер (Учитель Мишны, 1‑й век) выносит решение: считать женщину разведенной, ибо в данном контексте слово “отныне” заменяет проставленная под текстом гета дата, отмечающая момент вручения женщине этого разводного письма...
Наш лист целиком посвящен разбору темы, обозначенной в Мишне лишь одним словом — ушлакот (в ѓалахе это понятие обозначено как бишуль нохри, то есть — любая пища, сваренная неевреем). Сама же Мишна (см. обзор листа 36) приводит перечень продуктов, которыми евреям разрешается торговать, но употреблять самим в пищу — запрещается.
Талмуд отмечает, ушлакот относят к некошерной еде, даже если она приготовлена из кошерных продуктов, в посуде, принадлежащей еврею и под наблюдением еврея.
Понятно, что такое постановление оказывает заметное влияние на еврейский быт и требует не только выяснения причин вынесения такого решения, но и границ применения данного правила.
Как мы уже знаем, Талмуд, обсуждая положения Мишны, обычно самым тщательным образом исследует еврейские источники. Очень часто при этом грани Истины открываются нашим Учителям не в повествовательной части того или иного первоисточника — ключом к разгадке тайн еврейской традиции нередко служит морфологический разбор или сравнительный анализ отдельных слов или выражений.
В данном случае ответы на возникающие вопросы Талмуд ищет в Торе. И концентрирует внимание на описании определенного периода еврейской истории, когда, после сорока лет походной жизни в пустыне, еврейский народ получил, наконец, “приказ” Всевышнего направиться к границам земли Кенаанской.
Дорога к заветным землям пролегала через территорию государства Хешбон, которым правил в те времена царь Сихон. И вот Моше отправил к Сихону послов с миссией — добиться разрешения мирно проследовать своим путем по территории этого царства. Выполняя задание, посланцы Моше, в частности, произнесли перед царем Хешбона такие слова: “За деньги мы будем покупать еду и есть, и за воду заплатим и будем пить...” (Дварим, гл. 2, ст. 28).
Какую еду могли покупать евреи у населения Хешбона — идолопоклонников? — спрашивает Талмуд.
В поисках ответа Учителя приходят к выводу, что не случайно в Торе рядом, в одной фразе, помещены слова “еда” и “вода”. И исследуют вероятность того, что речь идет о такой пище, которая имеет какое-либо сходство с водой.
В процессе этого исследования выдвигаются и обсуждаются новые и новые вопросы — до тех пор, пока не будет найден окончательный ответ. Этим приемом достаточно часто пользуются Учителя, постигая глубинное содержание Торы.
Итак, попытаемся проследить выстроенную на нашем листе логическую цепочку.
В ходе реализации приема Учителя выявляют то качество (свойство), присущее одновременно воде и пище, наличие которого в той или иной еде должно было обуславливать разрешение приобретать ее у идолопоклонников.
Вода, в сущности, не меняется от того, в чьи руки она попадает. Быть может, “неизменность” и есть то качество, которое должно определять пищу, разрешенную к употреблению в рассматриваемых условиях? — спрашивает Талмуд.
Взять, к примеру, для сравнения пшеничную муку. Известно, что ее разрешается покупать у идолопоклонников и употреблять в пищу. Однако пшеничные зерна могли высушить в печи, что меняет цвет и вкус.
Тогда, быть может, к воде (в плане кашрута) следует приравнивать продукты, сохраняющие форму и структуру?, — продолжает задавать вопросы Талмуд.
Но те же пшеничные зерна, превращаясь в муку, которая кошерна, теряют и то и другое...
Тщательный и тончайший анализ нюансов текста приводит Учителей к заключению “от обратного”: поскольку в данном отрывке Торы нет и намека на огонь, речь в нем идет о запрете на еду, сваренную идолопоклонниками.
Но чем же обусловлен этот запрет? — спрашивает Талмуд.
И находит ответ в плоскости проблем социологических. Об этом, рассматривая ограничения на употребление той или иной пищи, мы уже говорили на предыдущих листах (см. обзоры листов 31 и 36).
Далее Талмуд сообщает, что некоторые виды пищи евреям есть разрешается, даже если они подвергались обработке огнем в доме идолопоклонника.
К этим видам относят подвергнутые тепловой обработке (не имеет значения — кто это сделал) продукты, которые едят и сырыми, — уточняет Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век). —И еще: понятие бишуль нохри не распространяется на те блюда, которые не подаются на царский стол с хлебом...
На нашем листе Талмуд продолжает углубляться в тему, разбор которой был начат на предыдущем листе (см. обзор листа 38).
Речь, как мы помним идет о границах запрета, обозначенного в Талмуде понятием бишуль нохри.
К этой категории запрещенных продуктов не относится засоленная мелкая рыба, — продолжает свое разъяснение Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век).
...А также пища, сваренная идолопоклонником до состояния полуготовности, — добавляет раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — Не будет считаться бишуль нохри и пища, которую поставил на огонь еврей, а до готовности ее довел идолопоклонник...
Обобщая высказывания Учителей, Талмуд делает вывод: евреям разрешается употреблять в пищу кошерные продукты, которые идолопоклонник обработал огнем, но от начала до конца не приготовил из них какие-то конкретные блюда.
Тему запрещенных евреям для еды видов еды, которыми, тем не менее, можно торговать, завершает Мишна, в которой сказано:
Евреи не должны есть изготовленные идолопоклонниками соления, в которые принято добавлять вино или винный уксус; мелко нарубленную рыбу (на иврите — таарит труфа), а также — засоленную, если (в чане, в котором производился засол) не обнаружена (мелкая рыбешка под названием) кильбит или, наоборот — присутствует (рыбешка под названием) хилак; запрещено употреблять в пищу и соления, в которые (при приготовлении рассола) добавляют хильтит...
Анализируя Мишну, Талмуд приводит уточнения и разъяснения.
Раби Хизкия (Учитель Талмуда четвертого поколения в Эрец Исраэль; середина 4‑го века), в частности, подчеркивает, что в случае, если точно известно, что в изготовленный идолопоклонником рассол подмешано вино или винный уксус, еврею нельзя не только есть эти соления, но и торговать ими запрещается.
Что касается мелко нарубленной рыбы, понятно, почему покупать ее у идолопоклонников и есть еврейская традиция запрещает. Потому что в мелких кусочках нет никакой возможности определить, какая рыба использовалась — кошерная (с плавниками и чешуей) или — некошерная.
Но почему же нельзя употреблять в пищу соленую рыбу, если в общей ее массе нет рыбешек под названием кильбит?
Талмуд поясняет, что эта мелкая рыбешка обычно плавает в стаях более крупных рыб и мгновенно покидает стаю, как только к этой стае присоединяется некошерная рыба.
Такой вот особенностью обладает кильбит. Поэтому, если в партии соленой рыбы ее не находят, это может означать, что рыбак-идолопоклонник, вполне возможно, выловил среди кошерных и некошерный экземпляр, засолил вместе с остальной рыбой, а потом вынул из общего чана. Но, как учит еврейская традиция, сам рассол, где засаливалась некошерная рыба, а вместе с ним все, что в нем просаливалось, становится некошерным.
Что за рыбешка хилак?
Это мелкая кошерная рыба, у которой не сразу, но лишь через некоторое время вырастают плавники и чешуя.
Возникает закономерный вопрос: почему же нельзя есть соленую рыбу, если в чан попала хилак? Она же — кошерна...
Объясняют Учителя: до тех пор, пока у этой рыбешки не выросли плавники и чешуя, идентифицировать ее трудно. Поэтому, во избежание ошибок (дабы не принять за хилак некошерный вид рыбы), партию соленой рыбы, в которую попал “не достигший нужного возраста” хилак, евреям покупать для еды запрещается.
Нам остается выяснить, что такое хильтит.
Это — растение, трава с острым вкусом, которую иногда применяли как пряность.
Но, если это — трава, почему же ее добавление накладывает запрет на употребление соления в пищу?
Дело в том, что для того, чтобы эта приправа дала нужный эффект, ее стебли надо было мелко нарезать. Учителя опасались, что идолопоклонник, для которого не существует законов кашрута, мог нарезать хильтит тем же ножом, которым он только что резал некошерное мясо. Жир некошерного мяса впитается в кусочки приправы, и они “испортят” весь рассол...
Ханох Лернер
На нашем листе Талмуд дает перечень продуктов питания, которые и в том случае, когда они приобретены у идолопоклонника, еврею разрешается употреблять в пищу и использовать в каких-либо других целях.
В Мишне листа читаем:
Еврею разрешено употреблять в пищу приобретенное у идолопоклонника молоко, если процесс доения проходил под наблюдением еврея; мед, виноград, соленья и маринады; нарезанную (крупными кусками) рыбу и рыбный соус (если доподлинно известно, что он сделан из рыб кошерных видов); острые пряности, спрессованные в единую массу маслины...
Если косточки сами не выпадают из этой массы, — добавляет раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век). В противном случае это означает, что масса размягчена, возможно — подмешанным в нее вином.
Существует определенный набор продуктов, — сообщает Талмуд, — в которые принято наливать какое-то количество вина, чтобы “освежить” их. Поэтому лучше покупать их не в лавке идолопоклонника, а прямо с его склада, где они хранятся. Тут можно не сомневаться, что ничего лишнего, запрещенного, в них нет.
В список продуктов, в которые иногда, для улучшения вкуса, например, добавляют виноградное вино (поэтому их запрещено покупать в лавке идолопоклонника), Талмуд включает и яблочное вино. На яблочное вино, как таковое, запрет не распространяется, ибо его для ритуалов служения идолам никогда не используют. Поэтому Талмуд дает рекомендацию: если еврей покупает яблочное вино у идолопоклонника, то не следует приобретать его в лавке. С торговцем в данном случае следует договориться так, чтобы он поставлял еврею продукт прямо с места хранения (скажем, из винного погреба).
Рассказывает Талмуд, что однажды у раби Иегуды а‑Наси (редактор текста Мишны, начало 3‑го века) заболел желудок, и он спросил у коллег, можно ли, чтобы успокоить боль, пить яблочное вино, приобретенное у идолопоклонника.
В ответ раби Ишмаэль бен Йоси рассказал ему случай из собственной жизни.
Однажды, когда его отец страдал от боли в желудке, ему принесли старое яблочное вино, купленное у идолопоклонника. Он выпил и выздоровел...
Раби Иегуда воспринял это как разрешение. Купил у торговца-идолопоклонника старое яблочное вино, выпил его и тоже избавился от боли.
Почему, собственно, Мишна выдвигает условие, чтобы за процессом доения обязательно наблюдал еврей? Зачем это нужно?
Талмуд объясняет: это условие выдвинуто, чтобы покупающие это (скажем, коровье) молоко евреи были уверены, что в него не подмешано молоко некошерного животного.
Впрочем, учитывая человеческую психологию, Талмуд приходит к выводу, что достаточно и самой потенциальной возможности видеть, как идолопоклонник доит корову и разливает молоко в сосуды. Не зная наверняка, наблюдали за ним или нет, идолопоклонник, торгующий молоком, чтобы не потерять клиентов, не решится разбавлять свой товар молоком некошерного животного.
Что касается маринадов и солений, — уточняют Учителя, — важно знать, что при их приготовлении не использовали вино или винный уксус (как мы помним из предыдущих обзоров, еврею запрещено пить вино, изготовленное идолопоклонником — см. обзор листа 29).
Анализируя Мишну, Талмуд дает обоснование каждой указанной в ней подробности. И мы можем получить здесь ответ на практически любой, возникающий при прочтении Мишны вопрос.
Спросим, к примеру: зачем, указывается, что еврей может купить у торговца-идолопоклонника рыбу, нарезанную именно крупными кусками?
И узнаем: крупные куски рыбы сохраняют признаки (плавники, чешуя), по которым можно точно определить кошерность данного вида.
Икру рыбы разрешается покупать еврею только у такого торговца, который знает закон и в состоянии отличить кошерную рыбу от некошерной, — говорит Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век).
Один из способов отличить сегодня кошерную икру от некошерной таков: красная икра, как правило, бывает кошерной, а черная — всегда некошерна.
В наших предыдущих обзорах мы упоминали о том, что Тора запрещает еврею каким бы то ни было образом использовать любой предмет, который мог участвовать в ритуале служения идолам (включая, разумеется, объект, исполнявший роль самого идола). Как сказано: “И не приноси (эту) мерзость в дом свой” (Дварим, гл. 7, ст. 26).
В этом обзоре мы приступаем к изучению третьей главы трактата Авода Зара, которая посвящена обсуждению различных подробностей этого запрета.
Наша глава, как это обычно бывает в Талмуде, открывается Мишной, в которой говорится о том, какие именно скульптуры следует считать идолами (а значит, всякое их использование запрещено) и какие к этой категории не причисляются.
Не будем в данном случае цитировать текст самой Мишны и сосредоточим внимание на дискуссии Учителей.
Любые принадлежащие идолопоклонникам статуи следует считать идолами, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век). — Даже те, которые сделаны просто для красоты. Ибо не исключено, что хотя бы раз в год им все-таки поклоняются или приносят им жертвы как божествам.
К этой категории относятся скульптурные изображения, во внешнем облике которых угадывается идол, — говорят другие Учителя.
Исследуя позиции Учителей, Талмуд выдвигает вопрос: какие скульптурные изображения вызывают подозрения?
И отвечает: те, в первую очередь, которые держат в руке, к примеру, жезл, шар или птицу.
Но чем эти предметы отличаются от остальных? — Тем, что имеют определенную символику. Жезл, к примеру, и птица — символы власти. А шар выражает идею, что власть охватывает все земное пространство.
Всякий предмет в руке скульптурного изображения человека является признаком, свидетельствующим, что перед нами — идол, — говорит рабан Шимон бен Гавриэль.
Почему раби Меир готов назвать идолом любую скульптуру? — спрашивает Талмуд. И разъясняет: большинству людей трудно сориентироваться в особенностях скульптурных изображений; поэтому, во избежание ошибок, лучше еврею, даже для красоты, не приносить в дом скульптуры сделанные (или приобретенные) идолопоклонниками.
Почему же тогда большинство Учителей дают евреям возможность действовать избирательно, выделяя отличительные черты скульптур, которые, скорее всего, надо отнести к категории идолов?
Потому что идолы составляют лишь небольшую часть из общего количества скульптур, — разъясняет Талмуд эту позицию. — И нет необходимости из-за отдельных экземпляров запрещать все.
Тут Талмуд вносит существенное уточнение: дискуссия раби Меира с другими Учителями касается статуй, которые ставятся в городах, где большинство из них служат украшением. Совсем другое дело — деревни идолопоклонников. Встреченная там скульптура почти наверняка — идол. Ибо села украшать изваяниями не принято.
На нашем листе помещена и вторая Мишна, в которой сказано:
(В отличие от самих скульптур) евреям разрешается как угодно использовать их отдельные части (если, скажем, изваяние идола разбилось). Но в случае, когда изваяние (по замыслу автора) изначально представляло собой изображение отдельной части тела, использовать его нельзя...
Осколки разбившегося идола вносить в свой дом и как-то использовать еврею не следует, — говорит раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — Ибо идолопоклонники и к ним относятся с трепетом.
Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век; ученик, а потом и коллега раби Йоханана) усматривает в этом иную грань Истины. Расколовшись на части идол перестает быть “божеством”, — отмечает он. — Идолопоклонники теряют к нему интерес. Ибо многим приходит в голову мысль: если он не сумел защитить собственное изображение, как он защитит нас?..
В подтверждение своей позиции раби Йоханан приводит историю из Танаха — о плиштимском (фелистимлянском) рыбообразном божестве Дагоне, расколотое скульптурное изображение которого было найдено жрецами на пороге его храма в Ашдоде. Случилось это после того, как плиштим поместили в нем захваченный ими в бою с евреями Ковчег Завета.
В книге пророка Шмуэля об этом сказано: “И вот Дагон лежит, упав на землю перед Ковчегом Всевышнего, а голова Дагона и две руки его отколотые лежат на пороге” (Танах, первая книга пророка Шмуэля, гл. 5, ст. 4). И далее:: “Поэтому, жрецы Дагона и все, приходящие в его храм, не ступают на порог храма”.
Из самого факта, что жрецы Дагона не ступали на порог храма, где лежали осколки их божества, понятно, что они продолжали почитать его и в осколках.
Однако Реш Лакиш расценивает эту ситуацию иначе. Жрецы Дагона, — говорит он, — не ступали более на порог храма как раз потому, что они “разочаровались” в разбитом идоле и начали поклоняться порогу, на котором они нашли осколки, считая, что божество “переселилось” в порог. А поскольку разбитый идол утратил статус божества, использовать его осколки евреям разрешается.
На нашем листе Талмуд продолжает развивать тему предыдущего листа, где приведено начало дискуссии между раби Йохананом (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) и Реш Лакишем (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век; ученик, а потом и коллега раби Йоханана), которым в процессе исследования вопроса, можно ли евреям в каких-либо целях использовать части развалившегося скульптурного изваяния идола, открылись разные грани Истины (см. обзор листа 41).
Напомним, что за основу анализа раби Йоханан берет фразу из Торы: “И не приноси (этой) мерзости в дом свой” (Дварим, гл.7, ст.26), а также — текст Мишны, в которой запрещается использовать изваяния частей тела идола.
В свою очередь, Реш Лакиш подчеркивает, что Мишна имеет в виду только те изваяния, которые изначально изготавливались скульптором, как целостное произведение. Скажем, он вылепил изображение руки, которое могло служить определенным символом в ритуалах поклонения идолам. Но если скульптурное изображение руки — часть расколовшегося идола, еврей вполне может найти этой части применение в своем “хозяйстве”.
Суть всей этой дискуссии сводится, по сути, к вопросу: по-прежнему ли обожествляют идолопоклонники осколки разбившегося идола или они полностью утрачивают “мистическое” значение?
Идолопоклонники не могут испытывать трепета перед осколками идола, который даже себя самого не сумел уберечь от разрушения, — аргументирует свою точку зрения Реш Лакиш.
Раби Йоханан подкрепляет свою позицию цитатой из текста Мишны четвертой главы нашего трактата, где сказано:
Идолопоклонник вправе отменить культ (того или иного) идола, но еврей сделать это не может, поэтому ему (если он сам испортит изваяние) запрещено как-либо использовать изваяние этого идола...
Не вступает ли в противоречие содержание данной Мишны с точкой зрения Реш Лакиша?
Здесь имеется в виду случай, когда идол, культ которого отменен идолопоклонниками, сохраняет цельность, — подчеркивает Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4‑го века).
К примеру, отлитое из металла изваяние не разломано на куски, но — лишь деформировано ударом молота. Если удар нанесен евреем, использовать в любых целях скульптурное изображение этого идола категорически запрещается. И разрешается — если удар нанесен идолопоклонниками, “развенчавшими” культ своего божка.
То есть никакого противоречия между содержанием Мишны и словами Реш Лакиша нет.
В принципе, даже если еврей причинит ущерб изваянию идола, он формально утрачивает свое мистическое значение, — уточняет Рава (величайший Учитель Талмуда, коллега Абайе; Вавилон, 4‑й век). — Накладывая на это запрет, Мишна в основном предотвращает опасную для еврея ситуацию. Ведь, намереваясь деформировать изваяние идола, еврей может взять скульптуру в руки, поднять, оторвать от земли, что, по сути, будет считаться “приватизацией”, то есть еврей, по еврейским законам, становится хозяином этого идола...
Раби Йоханан ссылается на высказывание раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век), который говорил, что еврей не должен даже овощи выращивать под деревом, которое посажено идолопоклонниками. чтобы поклоняться ему. Ибо его листва, опадая осенью, удобряет почву, и выходит, что хозяин овощей использует идола, извлекая из него пользу.
Между опавшими листьями дерева-идола и осколками идола-изваяния — принципиальная разница, — отмечает Талмуд. Деревья роняют листву каждую осень, это — одно из условий нормальной жизнедеятельности дерева, которое при этом остается целым и невредимым. А потому ни само дерево, ни опавшие с него листья не утрачивают преданного им мистического значения.
Развалившийся на куски идол-изваяние теряет цельность, а вместе с ней — и мистический смысл...
Александр Капер
Обсуждение содержания нашего листа начнем с Мишны, в которой сказано:
Тот, кто нашел предметы домашнего обихода, на которых имеется изображение солнца, луны или дракона, должен отнести (выбросить) их в соленое море.
Если это важные предметы, использовать их запрещается, — говорит рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век), — если — мелкие, незначительные, разрешается...
В этом тексте Мишны предполагается, что солнце, луна и дракон наиболее часто служили идолами в различных “культовых системах”.
Но почему Мишна этим и ограничивается? — спрашивает Талмуд. — Разве не служат идолопоклонники и другим идолам?
И приводит такой текст Мишны:
Тот, кто режет (животное) во имя морей, рек, пустыни, во имя солнца, луны, звезд и созвездий... (по сути совершает) жертвоприношение идолам...
И это означает, что в список возможных идолов включаются моря, реки и т. д.
Идолов — великое множество, — объясняет Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4‑го века). — Идолопоклонники способны порой поклоняться совершенно неожиданным вещам. Для них все вокруг может превращаться в идолов. Но эти три: солнце, луна и дракон — самые у них почитаемые.
Как отличить изображение дракона от изображений других животных? — спрашивает Талмуд. — Как выглядит дракон?
Отвечает раби Аси (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль; 4‑й век): у дракона — части тела снабжены плавниками.
Раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3‑го века) рассказывает такую историю. Однажды он шел следом за раби Элазаром Капаром (Учитель Мишны) и стал свидетелем интересной ситуации. Раби Элазар увидел кольцо, а в нем — дракона (надо понимать, это было изображение идола). Раби Элазар остановился неподалеку. И вот заметил, что мимо дракона идет простой идолопоклонник. Ничего не сказал ему раби Элазар, но и не сдвинулся с этого места. Через короткое время появился там идолопоклонник, про которого было известно, что он сведущ в разных вопросах, касающихся ритуалов служения идолам.
Уничтожь этого дракона, — сказал ему раби Элазар.
Идолопоклонник не без колебаний, но все же — уничтожил идола.
Из этой истории Талмуд делает три вывода:
1. Идолопоклонник может уничтожить не только своего, но и чужого идола.
2. Идола способен уничтожить лишь такой человек, который понимает суть служения идолу (недаром раби Элазар ни о чем не просил простого идолопоклонника).
3. Идолопоклонник может уничтожить идола, даже если он не хочет это делать.
Исследуя тему, Талмуд приводит цитату из трактата Рош а‑Шана (лист 25), в которой говорится, что у рабана Гамлиэля (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век) была дощечка с изображениями луны. И он показывал ее свидетелям, когда хотел проверить истинность их показаний о начале лунного месяца.
Как же так? — вопрошает Талмуд. — Ведь в Торе сказано: “Не делайте при мне идолов серебряных и золотых...” (Шемот, гл. 20, ст. 20).
И отмечает: тут речь — о другом, об условном изображении луны. А условные изображения (когда какая-либо вещь в рисунке не похожа на настоящую и можно лишь догадаться, что это такое), иметь у себя в доме евреям не запрещается.
Держать у себя в доме и показывать другим изображение солнца, луны, звезд можно, — добавляет Талмуд, — если это используется в учебных целях. Рабан Гамлиэль, расспрашивая свидетелей, показывал им изображения луны.
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать затронутую на предыдущем листе (см. обзор листа 43) проблему уничтожения идолов.
В Мишне по этому поводу сказано:
Выбрасывают (идола) в море или превращают в прах и развеивают прах по ветру, — говорит раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век).
И станет удобрением, — говорят другие Учителя. — А ведь в Торе написано: “Да не пристанет к рукам твоим ничего из запретного (от идолов)” (Дварим, гл. 13, ст. 18)...
Итак, на нашем листе разворачивается дискуссия между раби Йоси и другими Учителями. Раби Йоси, как мы прочли в Мишне предлагает два способа уничтожения идолов. У других Учителей возникает возражение: если превратить идола в прах, он станет удобрением, а это означает, что еврей, даже не зная того, может извлечь из его останков пользу, что запрещено.
Анализируя проблему, раби Йоси приводит цитату из Торы: “И (золотого) тельца, которого сделали вы, совершив проступок, взял я и сжег в огне, и растолок (пепел), пока не стал как прах, и выбросил прах в ручей, бегущий с горы” (Дварим, гл. 9, ст. 21).
Но где же тут доказательство? — спрашивают Учителя. И цитируют: “...И развеял его над водами и напоил сыновей Израиля” (Шемот, гл. 32, ст. 20).
Говорится здесь о том, что Моше намеревался проверить народ Израиля — насколько задел их сердца изготовленный ими золотой телец, действительно ли изменили они еврейству.
Здесь, вероятно, необходимо пояснить, что подобной проверке подвергали в Храме жен, которых мужья подозревали в неверности. Чтобы точно узнать, совершила ли жена противозаконный проступок, ее поили специально предназначенной для этого “горькой” водой (об этой процедуре можно прочесть в обзорах трактата Сота, см., например, обзор листа 31).
Приступив к обсуждению темы, обычно Учителя, как мы успели заметить, детально рассматривают конкретные исторические примеры. Это и происходит на нашем листе. В поисках Истины раби Йоси и другие Учителя с пристальным вниманием исследуют источники, изучают их, используя метод сравнительного анализа.
Сравниваются, в частности, два фрагмента из Танаха, повествующие о том, как царь Давид, одержав победу над филистимлянами, поступил с идолами, которых, спасаясь, бросили враги.
В одном из них сказано: “...и оставили там идолов своих, и поднял (понес) их Давид и люди его...” (вторая книга пророка Шмуэля, гл. 5, ст. 21).
Царь Давид был известен своей праведностью. Понятно, что он не испытывал к ним ни малейшего почтения. А подняли его люди их, чтобы сжечь и развеять пепел от них по ветру (на это, как говорят Учителя, указывает слово “поднял”).
Во втором описывается та же история. Но здесь сказано: “сжег” (Диврей а‑Ямим — Книга хроник, гл. 14, ст. 12).
На первый взгляд, может показаться, что в одном из источников, допущена некая погрешность, ибо рассказы в описании подробностей не совпадают. Шаг за шагом, всесторонне изучая каждое слово фрагментов о Давиде в обоих исторических документах, Учителя обнаруживают, что они действительно не совпадают, но лишь — в хронологии событий. В Диврей а‑Ямим описывается, что происходило до прихода Итая а‑Гити. Пророк Шмуэль рассказывает о том, что было, когда Итай а‑Гити пришел.
Кто такой Итай а‑Гити?
Это — нееврейский праведник, который пришел в стан Давида и уничтожил силу магического воздействия идолов.
Еврейская традиция сообщает, что Итай а‑Гити не раз оказывал помощь царю Давиду. К примеру, во время войны евреев с амонитянами он уничтожил (в духовном смысле) главного идола Амона. В Танахе сказано: “...И взял Давид корону с головы Малькама (идола Амона), и вес ее — талант золота... И водрузил на голову свою...” (вторая книга пророка Шмуэля, гл. 12, ст. 30).
Как же он мог воспользоваться короной идола? — спрашивает Талмуд.
И объясняет: специальная процедура, проведенная Итаем а‑Гити, уничтожила идола, и он превратился в “пустое” изваяние.
Попутно Учителя обсуждают возникший по ходу исследования вопрос: как же мог Давид водрузить на голову столь тяжелую по весу корону.
Он не надевал ее, просто она подходила ему по форме и размеру, — говорит Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век).
В короне Давида был камень, который, как магнит, притягивал корону Малькама, — говорит раби Йоси бар Ханина (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, вторая половина 3‑го века).
Однако другие Учителя объясняют это явление иначе: в короне Малькама был драгоценный камень, который стоил как талант золота, а сама корона не была тяжелой...
Поскольку идолопоклонники могут выбрать предметом и местом поклонения, как мы говорили в предыдущих обзорах, все, что угодно, Талмуд, продолжая углубляться в тему, рассматривает возможность использования в этом качестве отдельных крупных объектов, которые не могут принадлежать лишь небольшой группе людей.
Речь идет, например, о горах и холмах. И в Мишне по этому поводу сказано:
Если идолопоклонники служат горам или холмам, евреям разрешено пользоваться этими горами и холмами, но запрещается что-либо брать там. Ибо в Торе говорится: “Не возжелай серебра и золота, что на них” (Дварим, гл. 7, ст. 25).
“Уничтожь... идолов их... — приводит раби Йоси а‑Галили (Учитель Мишны, 2‑й век) другой отрывок из Торы. — На горах высоких, на холмах, под каждым деревом” (Дварим, гл. 12, ст. 2).
Талмуд начинает исследовать Мишну и концентрирует внимание на указание в ней — “ничего не брать с них” (с этих гор или холмов).
То есть ходить по горам, “участвующим” в культовых ритуалах идолопоклонников, можно, а использовать что-то, что есть на них, нельзя.
Талмуд выдвигает на обсуждение вопрос: разрешается ли пользоваться растущими на этих горах и холмах деревьями?
И дает отрицательный ответ.
Вообще-то такой ответ не очевиден. Ведь дерево растет из земли и как бы “принадлежит” ей, является ее частью. И если по земле ритуального холма еврею можно ходить (то есть — использовать ее в своих целях), то, казалось бы, и деревом можно пользоваться.
Все, к чему человек приложил руку на ритуальной горе, запрещено использовать, — объясняют Учителя. — А деревья сажают люди...
Знай, — говорит раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2‑й век), — куда бы не пошел, на любой высокой горе, на любом большом холме, как правило, есть идолы. И если ты видишь высокое дерево, скорее всего, найдешь идола под ним...
Этими словами раби Акива подчеркивает, что дерево в законах о предметах и местах служения идолам приравнивается к горам и холмам. И действительно, идолопоклонники очень часто, если и не поклонялись самому дереву, то устанавливали под ним скульптурные изображения своих божков.
Об этом прямо говорится в приведенном раби Йоси а‑Галили тексте Торы.
Но вот, к примеру, мы знаем, что дерево было посажено без каких бы то ни было особых планов. Во всяком случае, никто из тех, кто сажал его, и в мыслях не держал, что оно когда-нибудь станет идолом. И вот, спустя много времени, идолопоклонники начали поклоняться ему. Быть может, такое дерево все-таки можно использовать?
Нет, — отвечает раби Йоси а‑Галили. — Здесь важен сам факт, что дерево стало идолом.
Талмуд предлагает обсудить гипотетическую ситуацию. Допустим, идолопоклонники, поклоняясь горе, покрыли ее золотом. Спрашивается: можно ли еврею ходить по такой горе?
Нельзя, — говорит Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). — Покрытие сделано идолопоклонниками, и слой золота отделяет от самой горы.
Можно, — говорит раби Йоси а‑Галили. — Покрытие — все равно, что сама гора. И если гора разрешена для использования, то и появившееся на ней покрытие ситуацию не меняет...
Барух Шнайдер
На нашем листе продолжается обсуждение проблем, связанных с различными видами идолопоклонства.
В Мишне предыдущего листа говорилось, что евреям разрешается пользоваться горой (а также — холмом), даже если она “обожествлена” идолопоклонниками, но всем, что произрастает на ней, пользоваться нельзя (см. обзор листа 45).
Анализируя Мишну, Талмуд, как обычно, от общего переходит к частностям и как бы через “увеличительное стекло” рассматривает отдельные элементы проблемы. Так, в прошлом обзоре приводилась дискуссия о возможностях извлечения какой-либо выгоды от дерева, которое растет на горе, имеющей для идолопоклонников ритуальное значение. Не повторяясь, напомним лишь о том, что некоторые Учителя запретили даже сажать овощи под таким деревом — его листья, опадая, превращаются в перегной, а это уже явное извлечение выгоды.
На нашем листе предметом дискуссии становятся камни, осыпающиеся с горы, участвующей в ритуалах идолопоклонников. Отметим, что эта полемика разворачивается между сыновьями Учителей, имена которых хорошо знакомы нам по упоминаниям во многих наших обзорах: сыном раби Хии (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) и сыном раби Йоханана (один из крупнейших Учителей Талмуда в Эрец Исраэль, первое поколение, начало 3‑го века).
Еврею использовать эти камни запрещается, — говорит сын раби Хии.
Иная грань Истины в этом вопросе открывается сыну раби Йоханана. Еврей может использовать их, — говорит он.
Взяв за основу положение Мишны, позволяющее еврею пользоваться самой горой, сын раби Йоханана, выделяет одну из главных ее особенностей — она руками человека не создана. Камни изначально были необъемлемой частью горы и о них тоже нельзя сказать, что они — произведение рук человека. Значит, их можно использовать.
Но отделившись от горы и скатываясь вниз, они становятся самостоятельными объектами, не связанными с основным горным массивом... — возражают другие Учителя.
Применяя в своем исследовании метод сравнительного анализа, сын раби Йоханана отождествляет случай с камнями с ситуацией с живущими в горах животными, использовать, к примеру, шкуры которых евреям разрешается.
Но ведь написано в Торе: “И не вноси скверну в дом свой...” (Дварим, гл. 7, ст. 26), — отмечает сын раби Хии. — А камни с горы, которая служит идолопоклонникам объектом поклонения, тоже — “скверна”, и приспосабливать их для каких-то своих целей евреям нельзя.
Можно ли брать камни с горы, которой служат идолопоклонники, для строительства мизбеаха (в приблизительном переводе на русский — жертвенник; специальный постамент, на котором совершались приношения) в Храме? — выдвигает на обсуждение вопрос Рами бар Хама (великий Учитель Талмуда в Вавилоне, 4‑й век).
Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век), исследуя этот вопрос, проводит сравнительный анализ фрагментов Торы и находит аналог. Он цитирует фразу, где сказано: “...Не приноси деньги блудницы и те, что выручены за собаку, в Дом Всевышнего” (Дварим, гл. 23, ст. 19).
Здесь речь идет о деньгах, которые можно тратить на другие цели, но приносить их в Храм нельзя. Согласно принципу каль ва хомер (от простого к более сложному), тем более, нельзя что-либо строить в Храме из камней с горы, которой поклонялись как идолу, — делает вывод Рава.
Затронув тему Храма, Рами бар Хама попутно задает другой вопрос: можно ли приносить в Храм минху (мучное приношение), изготовленную из зерна колосьев, которые, связанные в сноп, были объектом служения в ритуалах идолопоклонников?
Талмуд исследует проблему методом сравнительного анализа. И поначалу принимает в качестве аналога ситуацию с животными. Известно: если животное имеет какой-либо дефект, не только оно само, но и его детеныш не может быть приношением в Храме. Зерно в определенном смысле тоже — порождение колоса...
В конце концов, в результате детального анализа биологических и других процессов, Учителя дают заключение, что ситуация с животным как аналог для разрешения вопроса о мучном приношении — не подходит. Плод формируется в утробе матери (животного с изъяном), и появляется на свет, вполне возможно, частично унаследовав ущербность матери. Зерно же — до момента изготовления минхи — претерпевает ряд существенных изменений, подвергаясь поэтапной обработке. Поэтому, — делает вывод Талмуд, — зерно из снопа, которому поклонялись, пригодно для того, чтобы размолоть его в муку для минхи...
На нашем листе Талмуд продолжает расширять перечень объектов, использование которых (после того, как им поклонялись идолопоклонники) для евреев становится проблематичным.
Если объектом поклонения была пальма, можно ли использовать ее ветви для выполнения заповеди лулав (один из четырех видов растений, как часть выполнения особой заповеди праздника Суккот)? — выдвигает на обсуждение вопрос Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
Лишь в том случае, если идолопоклонник аннулирует его мистическое значение, отвечает рав Дими. — Это касается всех деревьев в статусе ашера (объект поклонения), а пальма — всего лишь вид древесной растительности.
Если объектом поклонения было животное, можно ли из его шерсти, — спрашивает рав Папа (амора, Учитель Талмуда 5‑го поколения, конец 4‑го века), — прясть голубые нити для цицит (кисти на краях одежды; по законам Торы, прикрепляются к некоторым видам одежды), из его рогов — делать храмовые трубы, из костей ног — флейты для игры в Храме, а из жил — струны для храмовой арфы?
Ответ на этот вопрос, — поясняет Талмуд, — зависит от того, как мы понимаем смысл звучания музыки в Храме. Если считать выполнением заповеди — пение, а аккомпанемент — лишь средством достижения более совершенного звучания, ответ будет утвердительным. Если же и игру на музыкальном инструменте рассматривать как исполнение заповеди, части ритуального животного использовать для изготовления труб, флейт и арфы — нельзя.
Итак, общее правило: запрещается любой вид применения ритуального животного для изготовления предметов, с помощью которых евреи выполняют те или иные заповеди. Следовательно, и нити для цицит из шерсти такого животного не делают.
Допустим, идолопоклонники поклонялись источнику, — говорит Раба (великий Учитель Талмуда в Вавилоне; конец 3‑го века). — Можно ли воду из него возливать на мизбеах (в приблизительном переводе — жертвенник)?
Ситуация — неоднозначна, — подчеркивает Талмуд. — Решение этой задачи зависит от различных обстоятельств.
Важно, что именно было объектом поклонения: сама вода или помещенное в нее изображение идола. Если поклонялись изображению, воду, безусловно, можно использовать.
Имеет значение и вид источника. В бьющем из земли ключе, например, вода ежесекундно полностью меняется, следовательно, такая, проточная вода в принципе не может быть объектом поклонения...
Почему вообще возник вопрос о воде? — недоумевают некоторые Учителя. — Ведь известно, что в общественном владении пользоваться водой разрешено всем и в самых разных целях.
В том-то и дело, что в данном случае речь идет о водном источнике, который находится в частном владении...
Далее Талмуд выдвигает на рассмотрение новую проблему и приводит Мишну, в которой сказано:
Если дом находился рядом с идолом, его стена использовалась для проведения ритуалов идолопоклонников и — обрушилась, заново отстраивать ее нужно, передвинув на четыре локтя (приблизительно — 2 м) внутрь этого дома.
Если стена этого дома отделяла владения еврея от владения идолопоклонника, отсчет четырех локтей производят, учитывая половину толщины стены...
Если дом был специально построен как объект для поклонения, евреям жить в нем (и осуществлять какую-либо деятельность) запрещено. Если обычный дом украшен в честь идола, еврей может использовать его и под жилье и для других целей, но после того, как украшения сняли. Если в обычный дом внесли идола, еврею дозволяется, после того, как идола вынесут, пользоваться им...
Евреям запрещено как бы то ни было использовать специально, чтобы сделать из него идола, отколотый от горы камень; если на камне сделаны лишь украшения в честь идола, еврей, уничтожив их, может камень использовать для любых целей; если камень служил постаментом для идола, сняв идола, еврей может этот камень использовать...
Начиная анализировать Мишну, Талмуд задается вопросом: почему возникает такая необходимость переносить стену? И отвечает: бревна и камни, играющие определенную роль в ритуале поклонения идолам, подобно насекомым, служат “переносчиками” тумы (духовной нечистоты). Как сказано об этом в Торе: “...Осквернишься от него” (Дварим, гл. 7, ст. 26).
Тут возникает вполне закономерный вопрос: разве, отодвигая стену внутрь собственного дома, мы не создаем дополнительные удобства для идолопоклонников? Ведь у них будет больше места для служения идолам.
Никто не имеет в виду, что освободившийся участок должен отойти во владение идолопоклонника,— поясняет Талмуд. — На этом клочке земли владелец дома может построить туалет.
Из текста Талмуда мы узнаем интересную подробность: здания, построенные идолопоклонникам специально для ритуальных целей (то есть — еврею нельзя в них ни жить, ни работать, ни хранить что-либо), в еврейской среде лишали статуса недвижимости. Ибо понятие “недвижимость”, по определению Талмуда, предполагает широкие возможности использования, а запрет на это противоречит самой сущности понятия...
В наших обзорах мы уже говорили о существующем для евреев запрете на использование деревьев, которые служат (или служили) объектом служения идолопоклонников (на иврите это обозначается понятием — ашера), когда рассматривали проблемы, связанные с горами-“идолами” (см. обзор листа 45). На этом листе Талмуд углубляется в тему, конкретизирует детали, анализирует обстоятельства.
В Мишне об этом сказано:
Различают три вида ашеры:
1) дерево, которое посажено специально для поклонения;
2) дерево, из ветвей которого выращены деревья для поклонения;
3) обычное дерево, под которым поместили идола.
Дерево, принадлежащее первому виду, разрешается использовать, только если идолопоклонник снимает его магическую силу, в результате чего оно становится обыкновенным деревом.
Если с дерева срубили ветки и специально для поклонения вырастили из них деревья, новые побеги использовать нельзя, само дерево — можно.
Если под деревом поставили идола, пользоваться им запрещено, но если этого идола убрали, дерево вновь становится обычным деревом, разрешенным для использования.
Еврею нельзя сидеть в тени ашеры, но тот, кто (по неведению) укрылся под ее кроной, не стал таме (духовная нечистота).
Нельзя проходить под кроной такого дерева, но если прошел — получил нечистоту. Однако, если ветви ашеры нависают над общественным владением и человек прошел под ними, он остался чист...
Овощи под ашерой можно сажать только зимой, летом — запрещено; салат нельзя сажать под ней в любое время года.
Нельзя и зимой, — говорит раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век). — С ашеры падают листья и удобряют почву (см. обзор листа 46).
Если дерево считается идолом, ветви его еврей тоже не может использовать, — подчеркивает Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век). — И неважно, посажено ли оно, как объект поклонения, или потом стало идолом. Ибо сказано в Торе: “...И ашеры их сожгите в огне” (Дварим, гл. 12, ст. 13).
Исследуя тему, Учителя обнаруживают и другое указание Торы: “...И ашеры их вы должны выкорчевывать” (Дварим, гл. 7, ст. 5).
Что имеется в виду в данном случае?
Тут все не так просто, как, на первый взгляд, кажется. Дело в том, что на иврите слово “выкорчевывать” имеет тот же корень, что и слово, обозначающее в переводе — “обрубать ветви” для того, чтобы посадить деревья для поклонения. Из этой двойственности в понимании смысла употребленного в этом отрывке слова некоторые Учителя делают вывод, что запрещены именно ветви дерева, а сам ствол использовать разрешается.
По отношению к деревьям евреи вообще должны проявлять осторожность, — говорит Талмуд. — Прежде чем решить, запрещено оно или разрешено, всегда следует изучить ситуацию.
И рассказывает такую историю.
Дело было в Цидане. Росло там дерево, вокруг которого идолопоклонники проводили свои обряды. И как будто бы не было под ним ничего, только — небольшой холмик.
— Проверьте этот холмик, — сказал раби Шимон (бар Йохай — великий Учитель Мишны, 2‑й век).
Проверили и нашли идола.
Теперь, когда уберут этого идола, дерево можно будет использовать, —объяснил людям раби Шимон.
Как распознать ашер, если нет под деревом идола? — спрашивает Талмуд.
Если идолопоклонники сидят под деревом и не пробуют его плоды, это — признак, что дерево предназначено для поклонения, — говорит раби Шимон.
Даже если вы услышите в разговоре идолопоклонников, что они намереваются снять с дерева финики для приготовления напитка (идолопоклонники добавляли финики в напиток, который было принято у них пить во время их ритуалов), — говорит Шмуэль, — этим деревом не стоит пользоваться.
Талмуд обсуждает предпоследнюю часть Мишны, где говорится о туме, которую можно получить, проходя под ашерой. И объясняет: под таким деревом, как правило находятся предметы ритуалов идолопоклонников, а крона дерева образует некое подобие шатра; вот и получается, будто человек побывал в одном помещении с духовно нечистыми объектами.
Но почему же тогда человек не приобретает туму, если проходит под ашерой, ветви которой нависают над общественным владением?
Речь о том, что еврею нельзя проходить под ашерой. Но если он все-таки попадает под ее крону, то в принципе — допускает нарушение. Но если мы говорим об общественном владении и другой дороги нет, человек вынужден пройти под кроной ашеры, и это нарушением не считается.
Почему же нет единого мнения по поводу посадки овощей под ашерой? — спрашивает Талмуд, приступая к анализу последней части Мишны.
И объясняет: потому что у этой проблемы как бы две стороны.
С одной — овощи произрастают из земли и с деревом совершенно не связаны. С другой — крона дерева защищает их от солнечных лучей (это уже — извлечение пользы; поэтому Мишна и разрешает сажать в таких местах овощи только зимой), а листья, опадая на грядку, создают в почве более благоприятную среду для развития корней растений.
В сущности, на том, что нельзя выращивать овощи под ритуальным деревом, настаивает только раби Йоси. Другие Учителя не видят причин запрещать это в зимнее время. А по поводу опавших листьев выдвигают контраргумент: сказано в Торе, что, уничтожая идолов, сжигают их и пепел развеивают по ветру; следуя позиции раби Йоси, надо запретить выращивать овощи и в округе, где сжигали идолов, ибо пепел — тоже удобрение.
Объясняет раби Йоси: когда идолов уничтожают, магической силы они не имеют и становятся обыкновенными предметами...
Талмуд продолжает обсуждение законов, связанных с запретами на использование ритуального дерева, анализируя текст Мишны, помещенный на предыдущем листе (см. обзор листа 48).
Разрешается сажать под ашерой (дерево — объект поклонения идолопоклонников) ветку от дерева орла (которое дает плоды менее трех лет; еврейский закон позволяет снимать плоды дерева только после того, как оно давало плоды три года), — говорит раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век). Он него все равно — никакой пользы.
Талмуд выдвигает вопрос: можно ли еврею сеять на поле, которое удобрено чем-то, что связано с идолопоклонством? И еще: разрешается ли еврею есть мясо коровы, которая вскормлена отростками от дерева, участвовавшего в ритуалах идолопоклонников?
Удобренное таким образом поле можно засевать и собирать с него урожай, — говорит раби Йоси. — Ибо урожай на нем вырастет, совсем не потому, что его почва была улучшена удобрениями. Также и с коровой. Невозможно представить, чтобы ее кормили только побегами ритуального дерева...
Откуда выведено это правило?
Талмуд приводит ситуацию, когда из трумы (часть урожая, которую каждый земледелец отделяет в пользу коэнов, и никто, кроме коэна и его семьи, не имеет право есть ее) сделана закваска для теста.
Если при замешивании теста использовали обычную закваску и закваску из трумы, и при этом закваску из трумы положили в смесь в последнюю очередь, все тесто в пищу не пригодно, — говорит раби Элиэзер (один из крупнейших Учителей Мишны, 1‑й век).
Из теста нельзя выпекать хлеб (он будет запрещен для еды), — говорят другие Учителя, — если закваски из трумы положили столько, что лишь она одна могла спровоцировать процессы брожения. Если ее для этого было недостаточно, хлеб, выпеченный из такого теста разрешается есть.
Речь идет о случае, когда закваска из трумы попала в смесь для теста случайно и была из нее извлечена, — уточняет Талмуд.
Правило с закваской из трумы, выведенное Учителями первого поколения, послужило основой для формулировки законов ашеры.
Поленьями из ашеры запрещено разжигать печь. И если человек испек на огне, разожженном поленьями ритуального дерева, хлеб, есть этот хлеб нельзя.
Можно отделить от такого хлеба кусок, как бы “компенсирующий” полученную от использования ашеры выгоду, а остаток разрешается съесть, — говорит раби Элиэзер.
Нет выкупа за объекты идолопоклонства, — говорят другие Учителя.
То есть раби Йоси и раби Элиэзер разрешают косвенное использование ритуальных предметов, если их “участие в различных процессах” существенной роли для нормального завершения этих процессов не играет.
Другие Учителя эту позицию отвергают.
Однако ѓалаха (практический закон) следует точке зрения раби Йоси.
Если растопил новую печь поленьями из ашеры, — продолжает Мишна (начало см. в обзоре листа 48), — печью больше пользоваться нельзя (разжигание печи в первый раз считается завершающим, последним этапом ее строительства, т.е. получается, что печь была изготовлена с помощью материалов, применяемых в ритуалах идолопоклонников).
Если человек испек хлеб на зажженных поленьях ашеры, есть это хлеб запрещается; если же этот каравай положили среди других неизвестно, какой из них есть нельзя, все караваи нельзя есть.
Ткацким станком, сделанным из дерева ашеры, шить запрещено. Если (не зная, из какого дерева станок изготовлен) человек соткал из нитей ткань, шить одежду из этой ткани нельзя. Если же человек не помнит, какая именно ткань выткана на этом станке, он вынужден не пользоваться всеми, имеющимися у него тканями...
Итак, общий принцип ясен. Все, к чему “прикасается” дерево ашеры, становится не пригодным для использования.
Впрочем, раби Элиэзер, как в случае с закваской из трумы (см. выше), предлагает отделить часть “испорченной” таким образом продукции, чтобы можно было найти применение оставшейся. Однако другие Учителя вновь говорят, что выкупа за объекты идолопоклонства не бывает.
Далее Талмуд переходит к обсуждению проблемы, каким образом с дерева снимается магическая сила, которую придают ему идолопоклонники.
Если с дерева срубить все ветви, оно утрачивает мистическое значение, — говорят Учителя.
Сделать это может лишь идолопоклонник, — уточняет Талмуд. И добавляет: мистический смысл ашеры при этом уничтожается, только если идолопоклонник имеет намерение уничтожить идола. В случае, если он срезает с дерева ветви, чтобы оно лучше разрасталось, дерево остается объектом идолопоклонства.
Если ритуальное дерево раскололось, необходимо снять мистическое значение с каждого куска, — говорит Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век).
Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век) усматривает в этом вопросе иную грань Истины. Если ритуальное дерево раскололось, — говорит Шмуэль, — оно, само по себе, теряет статус идола. Но если с него просто опали листья, это не снижает его мистического значения. И для того, чтобы изменить его статус, придется приглашать идолопоклонника, готового уничтожить идола...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждение законов, связанных с запретами на использование объектов идолопоклонства.
В помещенной здесь Мишне читаем:
Если возле Маркулиса (название идола, бога торговли — Меркурия; его символические изображения ставили на перекрестках дорог, как указатели — в помощь торговым караванам ) лежат три камня, ни один из них нельзя использовать. Если — два, использовать их разрешается...
В основе этого положения Мишны, — разъясняет Талмуд, — вопрос, откуда эти камни: лежат они рядом с идолом случайно, или это — части общей “ритуальной композиции”. “Случайные” камни разрешается взять, часть объекта поклонения нельзя использовать.
Но при чем же тут количество камней? Каким образом это может изменить ситуацию? Ведь в случае, если лежащие неподалеку от идола камни попали в это место случайно, они годятся для применения, независимо от того, сколько их...
Исследуя содержание Мишны, Учителя детально анализируют возможные обстоятельства. И делают вывод, что речь в ней идет о таком случае, когда камни отдалены от самого идола на расстояние не менее четырех локтей (приблизительно 2 м), а причины появление камней в этом месте и их предназначение — неочевидны.
Из трех камней можно составить малое изображение Маркулиса (в Талмуде описывается внешний вид этого идола: два камня — один возле другого, а на них водружен третий), — уточняет раби Ишмаэль (великий Учитель Мишны, 2‑й век). — Поэтому три камня можно считать его подобием, и использовать их для чего бы то ни было нельзя.
Идолопоклонники не ставят малого Маркулиса возле большого, — говорят другие Учителя. — Поэтому не имеет значение, два камня лежат возле него или три, нужно смотреть, отколоты они от идола или попали в это место случайно. И если — отколоты от идола, использовать их нельзя, а случайные — можно.
Что такое “случайные” камни?
Это — когда глыбы разного размера лежат в беспорядке.
Изначально Маркулис имеет определенную форму, но бывает, что идолопоклонники что-то добавляют к уже построенному идолу, — говорит Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век). И есть опасение, что разбросанные камни — часть ритуальной композиции.
В одном населенном пункте, — рассказывает Талмуд, — идолопоклонники сделали Маркулиса. Вскоре увидели люди, что рядом с ним валяются еще камни. В тот момент там как раз мостили дорогу. Подобрали люди эти “лишние” камни и вместе с другими булыжниками утрамбовали в мостовую. Некоторые Учителя, — отмечает Талмуд, — ходили по этой дороге, другие — предпочитали обходить ее стороной.
При этом раби Менахем бен раби Симай, который старался не смотреть на римские монеты, опасаясь увидеть на них чеканного идола, — дополняет рассказ раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век), дорогой этой пользовался.
Но почему обходили ее стороной другие Учителя?
Потому что считали, что предметы, связанные с идолопоклонством, даже после разрушения сохраняют в себе туму (духовную нечистоту)...
Невозможно оставить без внимания и ту интересную информацию, которую, вне основной, рассматриваемой нами темы, дает Талмуд на нашем листе.Здесь обсуждаются также и некоторые правила, связанные с уходом за плодовыми деревьями в год шмиты (седьмой год) и в полупраздничные дни (холь а‑моэд) Песаха и Суккота.
Талмуд, в частности, сообщает, что в год шмиты, когда евреям запрещено обрабатывать землю, разрешается снимать с древесной кроны поедающих листья червей и лечить заболевшие деревья. Однако, подчеркивает Талмуд, эти работы нельзя производить в холь а‑моэд, ибо они считаются для полупраздничных дней слишком трудоемкими.
Мы узнаем, что ни в год шмиты, ни в холь а‑моэд нельзя обрезать ветви деревьев, чтобы ускорить их рост. Но в случае, если перед этим ветви уже обрезаны, в дни, когда седьмой год уже наступил, а также — и в холь а‑моэд разрешается смазывать срезы маслом, чтобы дерево не погибло...
На нашем листе Талмуд обсуждает ритуалы идолопоклонников и возможности использования предметов, которые играли в этих ритуалах ту или иную роль.
Талмуд выделяет два случая, когда объекты, применяемые в обрядах идолопоклонников, евреям всегда запрещается использовать в каких бы то ни было целях:
— когда эти объекты приносят в жертву идолам по всем правилам ритуала, принятого в данной разновидности идолопоклонства;
— когда над ними совершают действия, напоминающие процедуры служения в Храме.
Но почему тогда не разрешается использовать камни, которые, как это принято у идолопоклонников, бросают в идола под названием Маркулис? — спрашивает Талмуд. Ведь эти камни жертвой не являются, а сам этот обычай и отдаленно не напоминает то, что происходит в Храме во время служения.
И отвечает: эти камни, увеличивают массу этой своеобразной каменной композиции, становятся частью идола (о том, как выглядел Маркулис, см. в обзоре листа 50). А “скульптурное изображение” идола, как мы знаем, можно использовать только после того, как кто-либо из идолопоклонников снимет его магическое значение. К тому же, тема нашего разговора — не возможности использования самого идола (или его частей), но — предметов, связанных с обрядами идолопоклонников.
Талмуд детализирует обстоятельства и отмечает, что камни брошенные в груду, представляющую идола, становятся его “полноправной” частью, только если перед ними (в общей массе) проводился обряд служения. Но тогда камень, брошенный последним, не будет частью идола, ибо на этом ритуал заканчивается.
Каждый брошенный в процессе обряда идолопоклонников камень, — говорит рав Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда, начало 5‑го века), — следует считать и частью массы идола и культовым предметом — одновременно...
В Мишне нашего листа читаем:
Разрешается пользоваться одеждой, деньгами, а также — посудой, которые найдены на идоле (или постаменте, на котором он установлен). Но гроздьями винограда на идоле или пучками колосьев ячменя, а также — вином, мукой, маслом и всем остальным, что у евреев может служить приношением в Храме, пользоваться запрещено...
Анализируя Мишну, Талмуд отмечает кажущееся несоответствие ее текста с текстом Торы. Ведь в Торе, в отрывке, где описываются запреты на предметы идолопоклонства, сказано: “Не желай золота и серебра, что на них (идолах)” (Дварим, гл. 7, ст. 25). Почему же Мишна позволяет брать их деньги?
Детально исследуя проблему, Талмуд делает вывод: нельзя использовать то, что относится к украшению идола; но вещи практические, которые принесены идолу как бы “на будущее” (к примеру, одежда сложенная у идола на голове, деньги подвешенные к идолу в кошельке и т.п.) — можно...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать законы, связанные с возможностями использования объектов, участвующих в ритуалах идолопоклонников.
В Мишне листа читаем:
Если на территории, отведенной для поклонения идолу, размещается сад или баня, за плату ими нельзя пользоваться, но бесплатно — разрешается.
Если у бани — два владельца, и один из них не связан с поклонением (этому) идолу, баню за деньги посещать разрешено.
Приступая к анализу Мишны, Талмуд как бы раскладывает ее на составные и выделяет главное.
Мишна, по сути, дает разрешение на пользование баней, выстроенной на территории, отведенной для поклонения идолу. Это сомнений не вызывает.
Основной вопрос: берут за ее посещение деньги или не берут? И подоплека этого вопроса — на что идут полученные от посетителей деньги: на проведение ритуалов служения идолу или на что-то другое. Если известно, что плата за мытье в такой бане расходуется людьми, не имеющими отношения к идолопоклонству, разрешается не только пользоваться этой баней, но и платить за вход в нее деньги.
Далее Талмуд переходит к обсуждению проблем, связанных с использованием ритуальных сосудов.
Рассматривается три варианта ситуаций:
1) изготовление этих сосудов не завершено;
2) завершено, но на место служения их еще не принесли;
3) принесли, но в своих обрядах идолопоклонники еще не успели их применить.
Может ли еврей использовать сосуды идолопоклонников в этих случаях? — спрашивает Талмуд.
Рассматривая этот вопрос, Талмуд приводит цитату из Торы: “Уничтожьте все места, в которых служили эти народы” (Дварим, гл. 12, ст. 2). И приходит к выводу, что использовать ни разу не участвующие в обрядах сосуды можно. Недаром же в Торе сказано: “...в которых служили”.
Однако в другом стихе книги Дварим написано: “Изваяния их идолов сожгите в огне” (Дварим, гл. 7, ст. 25), — отмечает раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2‑й век). — А сосуды приравниваются к идолам. Поэтому ими нельзя пользоваться сразу же после того, как они изготовлены.
Металлические сосуды, — дополняет рав Ѓамнуна (Учитель Талмуда в Вавилоне, 3‑й век), — притягивают туму (духовную нечистоту). Если они повреждены, то считаются чистыми. Но когда их отреставрируют, они вновь обретают способность притягивать туму.
Дело не в туме, — подчеркивает Талмуд. — От тумы сосуды можно очистить, окунув их в микву (наполненный водой специальный бассейн, который служит для духовного очищения).
Раби Йоси бен Шауль задает Раби (великий раби Иегуда а‑Наси — редактор текста Мишны, начало 3‑го века) вопрос: можно ли принести в Храм сосуды из дома Хонио?
Поясним, что, находясь в египетском рабстве, евреи построили для себя в Египте некое подобие Храма и проводили в нем ритуалы служения Всевышнему. Это помещение и получило название — дом Хонио. И мы понимаем, что совершая приношения в этом доме, евреи нарушали запрет на приношения вне Храма.
Нет, нельзя, — ответил Раби.
Но ведь написано в Диврей а‑Ямим (Хроники), — возразил раби Йоси бен Шауль, — “...Все сосуды, которые осквернил царь Ахаз (который поклонялся идолам), мы подготовили... и освятили” (Диврей а‑Ямим, гл. 2, ст. 19, 29). Разве здесь не имеется в виду, что сосуды Ахаза окунули в микву, а потом — освятили? И если уж сосудами идолопоклонника, после определенной процедуры, можно было пользоваться...
Ты неправильно понимаешь слово “подготовили” (здесь дается приблизительный перевод по контексту; в оригинале на иврите это слово имеет более емкое и несколько иное значение), — объяснил Раби. — Имелось в виду, что эти сосуды захоронили, а освятили — другие.
Изучив некоторые исторические факты, Талмуд делает заключение: сосуды и некоторые другие предметы обрядов идолопоклонников следует захоронить.
Талмуд рассказывает, что после освобождения от греческого владычества хашмонаи с северной стороны Храма захоронили камни мизбеаха (в приблизительном переводе — жертвенник в Храме), оскверненного греками.
Почему именно захоронили? — спрашивает Талмуд.
И объясняет: они руководствовались указаниями Торы. А в Торе о камнях мизбеаха сказано: “Не заноси над ними железо” (Дварим, гл. 27, ст. 5). Значит, просто разбить их было невозможно...
На нашем листе Талмуд возвращается к теме уничтожения мистических свойств идола. Эти проблемы ранее уже рассматривались (см. обзоры листов 43 и 44), но теперь Талмуд вносит в их обсуждение некоторые весьма существенные уточнения.
Не будем заново пересказывать содержание этих листов. Напомним лишь, что в них, в частности, говорилось о том, что магическое значение идола может снять только идолопоклонник. И ни один еврей это сделать не в состоянии.
В Мишне этого листа говорится:
Если (идолопоклонник) снял мистическую силу идола, автоматически снимается и ритуальное значение предметов, которые использовались в обрядах идолопоклонников.
Если особое значение для идолопоклонников снято лишь с предметов, использованных в их обрядах, магическая сила самого идола остается такой же, как прежде (и идол подлежит уничтожению)...
Как уничтожаются мистические свойства идола?
Отрубил (идолопоклонник) край уха или палец или нос... скульптурному изображению идола, (можно быть уверенным), что его магия уничтожена.
Если (идолопоклонник) плюнул ему в лицо или облил его нечистотами или проволок его (какое-то расстояние по земле), мистические свойства идола сохраняются...
Как расценивать ситуацию, когда идолопоклонник продал идола и отдал в ростовщику в качестве залога? — спрашивает Талмуд.
Это будет отменой его мистического статуса, — говорит Раби (великий раби Иегуда а‑Наси — редактор текста Мишны, начало 3‑го века).
В нем останется та же сила, что была до этого, — говорят другие Учителя.
В случае продажи, речь идет о ситуации, когда идолопоклонник заведомо предполагает, что покупатель в своих целях “разберет” этого идола на куски, — уточняет Раби.
К примеру человек продает серебряного идола ювелиру. Понятно, что тот сделает из него серьги, кольца и т.п.
Талмуд выясняет, что по сути точка зрения Раби не противоречит позиции других Учителей. Потому что Раби имеет в виду, что идолопоклонник, желающий избавиться от идола, продает его ювелиру-еврею, а Учителя подразумевают, что идолопоклонник продаст этого идола другому идолопоклоннику, который намеревается проводить с помощью изваяния специальные обряды.
Но ведь ранее говорилось о том, что еврей, найдя идола среди приобретенных обломков, за которые уплачены деньги, должен уничтожить его, выбросить в Мертвое море.
Если идолопоклонник несет своего идола в скупку, — подчеркивает Талмуд, — это означает, что это изваяние утратило свое былое значение.
Однако на залог данные рассуждения не распространяются, — говорят Учителя. Отдав изваяние идола кредитору под заем, идолопоклонник рассчитывает, что его идол к нему вернется. Следовательно, магическая сила в нем остается.
Примерно то же самое происходит, когда идола крадут воры. Даже не рассчитывая, что идол может к нему вернуться, идолопоклонник может предположить, что изваяние попало в руки идолопоклонников, которые будут устраивать посвященные ему обряды.
Можно ли считать, что статус идола отменен, если изваяние завалило камнями? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: все остается, как было, ибо идолопоклонник, скорее всего, рассчитывает разгрести камни, достать идола и возобновить служение.
Общее правило таково: если идолопоклонник сам отказывается от идола, статус изваяния можно считать отмененным; если рассчитывает вернуть или надеется, что служение ему и впредь будет осуществляться, сила идола не аннулируется...
Моше Гойхберг
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать вопрос, каким образом идол может потерять свой статус и превратиться в обычную статуэтку, которую можно внести в дом и использовать.
Это зависит, как мы говорили в обзоре предыдущего листа (см. обзор листа 53), прежде всего от того, как относятся к нему сами идолопоклонники, по-прежнему ли считают они его своим идолом.
В Мишне нашего листа читаем:
Если идолопоклонники, переселясь в другое место, бросили идола, не взяли его с собой, в мирное время это рассматривается как отмена его ритуального значения.
Если то же произошло в военные времена или в момент, когда идолопоклонникам грозила реальная опасность (когда можно предположить, что они просто забыли его в панике), это — не свидетельство отмены его мистической силы. Такого идола запрещено использовать в каких бы то ни было целях.
Бимусы (специальные подставки для идолов), установленные на дорогах, по которым проезжают цари, ритуальными объектами не считаются и разрешены для использования...
Можно ли использовать Вавилонскую башню? — спрашивает Талмуд, приступив к обсуждению Мишны.
Можно, — говорит рав Ирмиягу бар Аба (Учитель Талмуда, Вавилон, вторая половина 3‑го века).
Известно, что Вавилонскую башню строили по инициативе халдейского царя Нимрода. А задумана она была как гигантское сооружение идолопоклонников. И, хотя строители башни, прекратили ее строительство воле Всевышнего, который рассеял тех, кто остался в живых по миру, они, несмотря на то, что, по существу, у них была такая возможность, не собирались продолжать строительство — следовательно, отказались от мысли завершить его. Этот факт и дает основание разрешить использование башни.
Талмуд выдвигает на обсуждение следующий вопрос: почему подставки для идолов (бимусы), установленные на царских дорогах, не считаются элементом идолопоклонства? Разве важно, кому принадлежит идол — царю или простому человеку?
Идолопоклонники устанавливают на дорогах бимусы, — объясняет раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век), чтобы водрузить на них идолов специально в честь царя. Но царь, как это нередко бывало, мог изменить маршрут и ехать по другой дороге. Подставки так и остаются без идолов теряют всякий смысл и их можно расценивать как брошенных хозяевами идолов, которые теряют мистическую силу и разрешены для использования. Любопытно, что Рамбам в своем комментарии дает этому иное объяснение. Он говорит, что речь здесь идет об идолах, устанавливаемых в честь царя, которые после его смерти, когда ему на смену придет другой царь, будут, соответственно, заменены, а значит бимусы утратят статус идола и станут разрешенными для пользования.
Талмуд рассказывает, что как-то раз Ула (великий Учитель Талмуда; Эрец Исраэль, 3‑й век) шел по дороге и присел отдохнуть на полуразбитый бимус. Сказал ему рав Иегуда (амора второго поколения, великий Учитель Талмуда; 3‑й век), что и Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век) и Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век), приравнивали бимус к самому идолу и запрещали любое его использование, даже если он разбит.
Ответил Ула, что раби Йоханан и Реш Лакиш (ученик, а впоследствии — коллега раби Йоханана), которые часто вступал со своим бывшим Учителем в дискуссии, оба говорили, что сломанный бимус теряет ритуальное значение и разрешен для использования. И даже те, кто придерживается точки зрения, что сломанный идол продолжает оставаться идолом, не относят это к подставке, которую идолопоклонники легко могут заменить...
На нашем листе Талмуд продолжает углубляться в тему предыдущих листов — о статусе идолов в контексте возможностей их использования (см. обзоры листов 53 и 54) — и обсуждает явление идолопоклонства с философской точки зрения.
В связи с этим здесь приводится диалог между римскими философами и нашими Учителями.
Спросили философы Рима Учителей: “Если Творец не хочет, чтобы в мире существовало идолопоклонство, почему Он не уничтожает идолов?”.
“Идолопоклонники служат не только изваяниям, но также — солнцу и луне, планетам и созвездиям. Не может же Всевышний уничтожить весь сотворенный Им мир из-за кучки глупцов”, — ответили им Учителя.
“Он мог бы уничтожить, по крайней мере, изваяния, которые частью мироздания не являются”, — возразили философы.
“Если бы Всевышний уничтожил часть идолов, оставив при этом других, идолопоклонники, которые служат оставшимся, решили бы, что получили подтверждение истинности объектов их поклонения. Ведь их идолы не уничтожены вместе с прочими...”, — объяснили Учителя.
Обсуждая этот диалог, Талмуд подчеркивает, что с такой точки зрения можно было бы рассматривать любой проступок человека. Ведь абсолютно в любой ситуации можно было бы задать такой вопрос: как Всевышний допускает совершение того или иного действия, если оно противоречит Его Воле? Допустим, человек украл мешок зерна и засеял ворованным зерном свое поле. По логике римских философов, эти зерна не должны давать всходы. Ведь известно, что Творец не одобряет воровство. Об этом прямо сказано в одной из Десяти Заповедей — “не укради”.
Однако Всевышний сотворил мир таким образом, что все в нем подчинено неизменным законам, а человеку дается свобода выбора. Тот, кто, воспользовавшись этой свободой, идет против Воли Творца несет наказание.
Рассказывает Талмуд, что однажды философ спросил у рабана Гамлиэля (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век):
— Сказано в вашей Торе: “...Ибо Всевышний твой — огонь сжигающий, Он — ревнитель” (Дварим, гл. 4, ст. 24). Так почему же Он наказывает идолопоклонников, но не уничтожает самих идолов — объекты поклонения.
Рабан Гамлиэль ответил ему аллегорией:
— Было в одной стране, что сын царя назвал своего пса именем отца. И когда клялся, называл это имя. И получалось, что он клялся именем отца и собаки — одновременно... На кого в этом случае будет гневаться царь — на сына или на его собаку?
Удивился философ и спросил:
— Как же можно сравнивать идолов с собакой?.. Что ты скажешь, если я расскажу тебе при этом, что в нашем городе во время пожара сгорели все дома; невредимым осталось одно здание — в котором идолопоклонники служили своему идолу?
— И земной царь, усмиряя восставший против него народ, — ответил рабан Гамлиэль, — воюет с живыми людьми, а не с безжизненными изваяниями...
Приводит Талмуд и такую историю.
Однажды еврейский мыслитель Зунин спросил у раби Акивы (величайший Учитель Мишны, 2‑й век):
— Чем объяснить это явление — больной человек обращается к идолу, просит о выздоровлении и возвращается домой исцеленным? Ведь мы оба знаем, что идолы — не более, чем обыкновенные скульптуры... Всевышний, казалось бы, не должен допускать, чтобы люди думали, что идолы имеют какую-то власть...
В ответ раби Акива рассказал ему случай из жизни:
— Жил в некоем городе человек. И все в округе, зная, что он отличается безукоризненной честностью, оставляли ему свои вещи на хранение без свидетелей. И только один не доверял ему, и, относя в его дом что-то на хранение, обязательно брал с собой свидетелей. Однажды этот “недоверчивый” житель города, быть может, второпях, пришел со своими вещами один... Жена человека, который брал у людей вещи на хранение, предложила мужу наказать “недоверчивого” и на этот раз присвоить то, что он принес. Но муж не согласился — “Из-за одного глупца я не буду жертвовать репутацией”...
Что же происходит с болезнью, когда идолопоклонник идет к идолу? — продолжал раби Акива. — Больного лечили врачи, он принимал лекарства, и он должен был выздороветь в определенный момент. Казалось бы, в наказание за то, что он обращается к идолу, его следовало бы оставить больным. Но Всевышний ради него не нарушает естественный ход событий. А выздоровление его после посещения идола — простое совпадение...
Тема запрета на употребление вина, изготовленного идолопоклонниками, возникает во многих листах нашего трактата (см. на сайте, в частности, фрагмент Мишны — в обзоре листа 29, а также обзоры листов 31, 32 и др.). На нашем листе Талмуд конкретизирует тему, вскрывая ее основные моменты.
Обсуждая предыдущие листы, мы выяснили, что еврей не должен пить и даже — продавать вино, которого касался идолопоклонник, потому что тот мог иметь намерение использовать это вино в ритуале служения идолу. Ведь все, что имеет прямое отношение к таким ритуалам, еврею, как мы знаем, нельзя использовать.
Далеко не всегда идолопоклонник, прикасаясь к вину или делая его, — подчеркивает Талмуд на нашем листе, — ставит перед собой такую цель. Но с другой стороны, заведомо определить намерения человека невозможно. Нередко и он сам в процессе изготовления вина, точно не знает дальнейшую “судьбу” своей продукции.
Поэтому наши Учителя, как бы “упрощая” ситуацию, берут за основу факт: человек, в руках которого побывало вино — идолопоклонник, побуждения которого всегда в значительной мере связаны со служением идолам. И этого достаточно, чтобы считать такое вино запрещенным. Поэтому все вино, к которому идолопоклонник имел какое-то отношение принято называть яин несех (вино для ритуального возлияния).
Необходимо отметить, что в этом смысле приравнивается к вину и виноградный сок, употребление которого регулируется теми же ограничениями. Более того, за редким исключением Талмуд вообще не делает между ними различий, называя и то и другое просто — “вином”.
В Мишне нашего листа сказано:
Вино, выжатое идолопоклонником из винограда, разрешено для употребления до тех пор, пока оно не слито из виноградного пресса (давильни, в которой из винограда выжимают сок) в специальный резервуар. Попав в резервуар, оно становится запрещенным.
Разрешается давить виноград (даже если пресс считается ритуально нечистым) вместе с идолопоклонником, но при условии, что гроздья в давильню положил идолопоклонник. Но если еврей давит виноград некошерным прессом, нельзя выжимать вино вместе с ним; разрешается лишь приносить и уносить бочки для его вина.
Нельзя месить тесто вместе с пекарем в некошерной пекарне, но можно помогать ему ставить вылепленные из этого теста изделия в печь...
Анализируя Мишну, Талмуд уточняет “границу”, отделяющую в процессе изготовления сока из винограда сок разрешенный — от запрещенного.
Выжатый виноградный сок приобретает статус вина с момента, когда он начинает вытекать из давильни по желобу в резервуар, — говорит рав Ѓуна (великий Учитель Талмуда второго поколения, 3‑й век). — В Мишне же речь идет об особом устройстве пресса, когда он помещен в герметично закрытую емкость, из которой в процессе отжима винограда сок не вытекает.
Иную грань Истины в этом вопросе открывает раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2‑й век). Вино может стать яин несех, говорит он, — только после того, как отстоится в винном резервуаре.
В результате Талмуд делает вывод: еврею запрещается использовать вино идолопоклонника в процессе его изготовления, начиная с момента, когда оно вылито в специальный резервуар. И добавляет: это правило действительно только в том случае, когда идолопоклонник не вылил обратно в давильню содержимое фильтра, который находится между желобом, по которому вино стекает из давильного устройства, и резервуаром: если же он сделал это, вино в самом давильном устройстве также становится яин несех.
Тщательно исследуя поднятые в Мишне проблемы, Талмуд вносит в нее коррективы. Так, вопреки сказанному в Мишне о том, что можно выжимать совместно с идолопоклонником виноград, который уже находится в давильне, однако нельзя помогать язычнику укладывать его в давильное устройство, Учителя постановили, что выжимать виноград вместе с идолопоклонником нельзя, но можно помогать ему класть его в давильное устройство...
На нашем листе Талмуд продолжает исследовать проблемы, связанные с использованием вина, взятого у идолопоклонников.
Такое вино, как мы помним, называется яин несех (см. обзор листа 56). А яин несех запрещено не только пить, но и использовать к каких-либо других целях. К примеру, еврей не должен продавать его даже нееврею.
Знакомясь с обсуждением этой темы на предыдущем листе, мы, вслед за Талмудом, рассматривали вопрос, с какого момента выжатое из винограда вино становится яин несех (пригодным для ритуалов служения идолам).
На нашем листе Талмуд рассказывает такую историю.
Произошло это в вавилонском городе Нагардаа, который в те времена был одним из крупнейших еврейских центров персидской империи.
Пришли евреи к Учителям, и спросили: можно ли использовать вино, которое выжато ими совместно с идолопоклонниками?
Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3‑й век) велел держать это вино, не используя и не выливая, пока не закончится период праздников, во время которых в городе Нагардаа собиралось множество сведущих в Торе людей, с которыми он мог посоветоваться.
Почему Шмуэль, не принял решение о пригодности этого вина сразу? — спрашивает Талмуд. И дает этому свое объяснение.
Вероятно, можно было бы предположить, что он искал подтверждение высказыванию раби Натана (великий Учитель Мишны, 2‑й век), который запрещал использовать вино, которого коснулся язычник, не только для питья, а даже для продажи или для извлечения из него какой бы то ни было выгоды. И если бы такое подтверждение нашлось, он посоветовал бы обратившимся к нему евреям, вылить вино, отжатое ими вместе с идолопоклонниками.
Однако, сам раби Натан запрещал продавать вино, которого идолопоклонник коснулся именно рукой, а виноград в давильне, выжимая из него сок, как известно, давят ногами.
Значит, по видимому, Шмуэль искал подтверждение словам раби Шимона (раби Шимон бар Йохай — великий Учитель Мишны, 2‑й век), который говорил, что вино, которого идолопоклонник коснулся случайно, разрешено не только для продажи, но и для питья. И в результате намеревался разрешить обратившимся к нему евреям не только продавать выжатое ими вместе с идолопоклонниками вино, но и — пить.
Рассказывает Талмуд по этому поводу и другую историю.
На этот раз дело было в городе Бирам. Некий идолопоклонник забрался на пальму, чтобы сорвать с нее ветвь. Спускаясь вниз, он случайно коснулся пальмовой ветвью, которую он держал в это время в руке, кошерного вина.
Владелец вина пришел к Раву (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век), чтобы спросить, что делать теперь с этим вином.
Это вино можно продать неевреям, — сказал Рав.
То есть разрешил извлечь из него выгоду.
Узнав об этом, рав Каѓана и рав Аси спросили Рава:
— Разве не вы постановили, что даже новорожденный ребенок идолопоклонника, коснувшись вина, делает его запрещенным, хотя как будто бы очевидно, что дитя дотронулось до вина без каких бы то ни было намерений? Почему это вино, к которому, пусть — случайно, прикоснулся взрослый идолопоклонник, вы разрешили использовать?
— По поводу вина, к которому случайно прикоснулся идолопоклонник, я говорил, что его нельзя пить, — ответил им Рав. — но по поводу того, что его нельзя как-то использовать, я ничего не сказал...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать проблемы, связанные с яин несех (запрещенное для любого использования вино, которого касался язычник, просто так или, участвуя в его изготовлении — см. обзоры листов 56 и 57).
Талмуд приводит случай, который произошел в Махозе (город Персидской империи), где во времена Талмуда жило много евреев.
Однажды в лавку еврея, — рассказывает Талмуд, — зашел идолопоклонник, и спросил, может ли он купить у него вина. Хозяин лавки ответил, что вина на продажу у него нет. Идолопоклонник все же углядел в глубине помещения наполненный вином кувшин. И, чтобы убедиться, что в сосуде действительно вино, сунул внутрь руку.
— А это что такое у тебя?! — рассердился покупатель, удостоверившись, что . в кувшине и в самом деле было вино.
Оно не продается, не трогай его! — закричал хозяин.
Но — поздно. Идолопоклонник уже коснулся вина, сделав его яин несех.
Рассмотрев этот случай, Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век), запретил его пить, но разрешил продавать идолопоклонникам.
Однако другие Учителя, к примеру, рав Ѓуна бар Ханина и рав Ѓуна сын рава Нахмана (Учитель Талмуда второго-третьего поколения; 3‑й век), расценили эту историю иначе. Не согласившись с точкой зрения Равы, они постановили, что такое вино нельзя не только пить, но и продавать, то есть из него нельзя извлекать никакой выгоды.
Далее Талмуд говорит, что сам Рава рассказывал, как однажды, когда он находился в знаменитой Пумбедите (крупный еврейский центр Персидской империи), с ним дискутировал по этому поводу Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4‑го века; в юности — соученик Равы).
Абайе привел множество аналогичных ситуаций, когда Учителя запрещали извлекать из вина, которого коснулся идолопоклонник, какую бы то ни было выгоду (включая, разумеется, продажу). И в частности поведал Раве уже знакомую нам историю, которая произошла в вавилонском городе Нагардаа (см. обзор листа 57).
Такой же случай произошел в Эрец-Исраэль в городе Тверии, — продолжал Абайе. — И знаменитый раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век) запретил любое использование вина, которого коснулся идолопоклонник.
Выслушав Абайе, Рава заметил, что, возможно, Шмуэль и раби Йоханан запретили даже продавать такое вино потому, что жители их городов не достаточно хорошо разбирались в тонкостях Ѓалахи (еврейского практического Закона), и если бы им разрешили это вино продавать, некоторые горожане могли бы подумать, что и пить это вино или добавлять его при приготовлении блюд — тоже можно.
В ответ Абайе привел высказывания авторитетнейших Учителей Мишны прошлых поколений, суть которых сводилась к тому, что вино в бочке, из которой идолопоклонник-дегустатор брал его на пробу, нельзя использовать ни в каких целях.
Под влиянием аргументов Абайе, — говорит Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век), — Рава был вынужден изменить свое решение.
В случае, когда идолопоклонник перелил вино из одного сосуда в другой, — добавляет Талмуд, — не зная, что это — вино, его можно не только продавать, но и пить.
Становится ли запрещенным кошерное вино, которое идолопоклонник разбавил водой (как это было принято во времена Талмуда)? — спрашивает рав Аси у раби Йоханана.
Учителя запрещают пить такое вино — из опасения, что идолопоклонник, разбавляя вино, все же коснулся его рукой, — ответил раби Йоханан.
Иными словами, этот запрет, предусматривая возникновение “щекотливых”, неоднозначных ситуаций, призван оградить человека от нарушения установленных правил...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать ситуации, в которых наши Учителя налагают запрет на использование тех или иных объектов, прямо или косвенно связанных с идолопоклонством.
На предыдущих листах речь идет, в частности, о вине, которого касался идолопоклонник, и поэтому еврей, согласно постановлению Учителей, не может не только пить его, но и продавать — из опасения, что в момент “прикосновения” идолопоклонник намеревался использовать это вино в ритуале служения идолу. Такое вино, как мы знаем, называется яин несех (см. обзоры листов 56, 57 и 58).
В продолжение темы Талмуд рассказывает, как однажды Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, ученик, а позднее — коллега раби Йоханана; 3‑й век), приехав в город Бацр, увидел, что евреи, живущие там, едят фрукты и овощи, не отделяя десятину (по закону Торы, евреи, населяющие Эрец Исраэль, обязаны отделять десятую часть урожая в пользу коэнов; эта десятина на иврите называется — трума). Полагая, что Бацра это — Бецер (город, упомянутый в Торе и расположенный на территории Эрец Исраэль, Реш Лакиш сказал жителям города, что они тоже обязаны отделять труму.
Увидел он также, что евреи Бацры пьют воду, которой в тех краях поклонялись, как идолу. Реш Лакиш запретил им пить эту воду...
Вернувшись, Реш Лакиш поведал о своей поездке раби Йоханану (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
Немедленно вернись в Бацру и отмени свои запреты, — сказал ему раби Йоханан. — Ты перепутал Бацру с Бецером: Бецер, действительно, находится на территории Эрец-Исраэль, а Бацра — за ее пределами, и это означает, что ее жители не обязаны отделять труму. Что касается воды, ее идолопоклонники, если бы и хотели, не могут “испортить” поклонением, ибо она — общественное имущество (подробнее об этом см. в обзоре листа 47)...
Приводит Талмуд и другую историю.
Однажды спросили у рава Каѓане: можно ли использовать вино, если при его изготовлении идолопоклонник подавал виноград в давильню?
Нельзя, — ответил рав Каѓане, — ибо в данном случае не исключается ситуация, что идолопоклонник, подавая в давильню виноград, все-таки коснулся выжатого сока и сделал его запрещенным.
Понятно, что существует лишь вероятность возникновения подобной ситуации. Но наши Учителя, как мы видели, стараются, как правило, оградить людей от соблазнов и невольно совершенных проступков. Поэтому и сама вероятность служит для них достаточным поводом для запрета.
Рав Йеймар усматривает в этом вопросе иную грань Истины. Вино, сделанное из винограда, который принес идолопоклонник, — говорит он, —разрешено пить и использовать для извлечения выгоды.
Позиции Учителей, как может показаться, на первый взгляд, расходятся. Однако, на самом деле они лишь рассматривают различные аспекты проблемы.
Рав Каѓане подразумевал ситуацию, когда вопрос ему задают еще до того, как приступить к изготовлению вина, и винодел сомневается, стоит ли ему, например, приглашать в помощники (подавать в давильню виноград) идолопоклонника. Поэтому он и советует не делать этого, чтобы в будущем избежать каких бы то ни было проблем.
Рав Йеймар исследует ситуацию пост фактум, когда идолопоклонник уже принес и высыпал виноград из корзины в устройство, где выжимают сок для изготовления вина. В таком случае, если ничего непредвиденного не происходит, нет повода накладывать запрет на вино.
Приводит Талмуд и высказывание рава Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда, начало 5‑го века), который вносит в рассматриваемые нами законы существенное дополнение. Если идолопоклонник воспользовался для ритуала поклонения идолу принадлежащим еврею кошерным вином, — говорит рав Аши, — и из-за него нельзя это вино ни пить ни продавать, хозяин вина вправе взыскать с идолопоклонника стоимость “испорченного” таким образом вина. Это расценивается как материальная компенсация за нанесенный ущерб...
В продолжение темы предыдущего листа (см. обзор листа 59), уточняя ситуации, при которых еврей уже не может каким бы то ни было образом пользоваться собственным вином, Талмуд описывает такой случай.
Некий еврей держал свое кошерное вино в бочках. В какой-то момент кран одной из бочек, видимо, испортился, и вино стало вытекать. Мимо шел идолопоклонник и, увидев, что сосед теряет добро, закрыл отверстие крана пальцем.
Этот случай представили на рассмотрение раву Папе (амора, Учитель Талмуда 5‑го поколения, конец 4‑го века), и он вынес решение: вино в бочке остается кошерным, ибо идолопоклонник касался лишь вина вытекающего из отверстия в сломанном кране.
Существует однако и другая версия решения рава Папы. Рав Папа сказал, — говорят некоторые Учителя, — вино в бочке, выше уровня отверстия в кране, закрытого рукой идолопоклонника, становится запрещенным, вино, которое было ниже уровня отверстия (а значит, оно не вытекло бы и без вмешательства язычника) остается кошерным.
Исследует рав Папа и такую ситуацию: можно ли еврею пользоваться вином, если он переливал его из бочки в сосуд, который стоял, скажем, на земле, а идолопоклонник придерживал его, чтобы этот сосуд не опрокинулся?
Кошерное вино в этом случае остается кошерным, — делает вывод рав Папа. И отмечает: вот если идолопоклонник переливает кошерное вино из бочки в сосуд, а сосуд держит в руках, это вино еврею запрещается не только пить, но и продавать кому бы то ни было.
Почему? — спрашивает Талмуд. Ведь и, переливая вино из емкости в емкость, идолопоклонник к нему рукой не прикасается.
И отвечает: потому что сам этот процесс ассоциируется с ритуалом возлияния вина в честь идола.
Излагает Талмуд и такую ситуацию. Идолопоклонник нес бурдюк с кошерным вином. Станет ли оно от этого некошерным?
Если он нес вино в закрытом бурдюке, а бурдюк при этом был наполнен доверху, — объясняет рав Папа, — вино остается кошерным. Если, конечно же, доподлинно известно, что идолопоклонник самого вина внутри бурдюка не касался. Если же бурдюк вином был полупустым, его содержимое превращается в яин несех (см. обзор листа 56) и пользоваться им в любых целях запрещено, ибо идолопоклонник, при ходьбе невольно его взбалтывал (а это также напоминает часть ритуала возлияния вина идолу). Если идолопоклонник нес открытый сосуд с вином, ситуация тут обратная: в случае, если сосуд был наполнен вином до краев, вино становится запрещенным, ибо слишком велика вероятность, что в какой-то момент язычник коснулся вина; если сосуд был полупустым, вино остается кошерным...
Иную грань Истины видит в этом вопросе рав Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда, начало 5‑го века). Если идолопоклонник переносит вино в закрытой емкости (неважно, бурдюк это или — кувшин), оно остается кошерным, не зависимо от того, была эта емкость полупуста или наполнена до краев, ибо возлияния вина в честь идолов совершаются только в открытых сосудах.
Однажды, — рассказывает Талмуд, — у одного еврея глиняная бочка с вином по вертикали раскололась надвое. Вовремя подоспевший идолопоклонник успел соединить части бочки и спас ее содержимое.
Что же, спрашивается, делать с этим вином?
Еврей не должен его пить, — говорит Рафам бар Папа, — но может продать идолопоклонникам.
Было бы действительным такое решение, если бы бочка в аналогичной ситуации раскололась по горизонтали? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: в этом случае вино остается кошерным и пригодным для питья, ибо идолопоклоннику пришлось бы лишь удерживать половины бочки — одна на другой.
В заключение нашего обзора приведем рекомендацию рава Аши. Если идолопоклонник касался принадлежащей еврею кошерной давильни, в которой из винограда выжимают сок (напомним, что виноградный сок имеет статус вина и тоже может стать яин несех), когда вино из нее уже вылито, в случае, если в момент прикосновения давильня была еще влажной от вина, ее необходимо промыть водой и прочистить песком. Если — сухой, достаточно просто промыть ее водой...
Александр Капер
На нашем листе Талмуд продолжает рассматривать проблемы, связанные с использованием вина, в изготовлении которого на каком-то этапе или, скажем — транспортировке (см. обзор листа 60) принимал участие идолопоклонник.
На предыдущих листах уже шла речь о вине, сделанном из винограда, который принес идолопоклонник (см. обзор листа 59). Однако вопрос, можно ли использовать его и как именно, так и остался до конца невыясненным, ибо в процессе обсуждения позиции Учителей по этому поводу разошлись. Здесь Талмуд возвращается к теме и уточняет обстоятельства, при которых такое вино можно считать кошерным, что означает, что его можно пить и продавать.
Разбирается ситуация, когда идолопоклонник — поставщик винограда поручил еврею сделать из него кошерное вино. Процесс изготовления проходит во владении поставщика и на его же территории это вино будет храниться.
Прочтем, что написано об этом в Мишне:
Вино (изготовленное из винограда идолопоклонника), которое хранится в бочках в его складском помещении, кошерно, если это складское помещение расположено неподалеку от дороги города, где живут евреи и неевреи, и хорошо просматривается с ее проезжей части. В противном случае пить вино и торговать им евреям запрещается.
Если идолопоклонник написал расписку, в которой указано, что он получил с еврея деньги за вино (то есть, что вино — выкуплено), это вино считается кошерным...
Почему Мишна выдвигает такое “странное” условие? Разве местонахождение складского помещения может повлиять на кошерность вина?
Талмуд поясняет: в ситуации, когда склад, где хранится вино, виден с дороги, владеющий им идолопоклонник, не будет входить в складское помещение и не притронется к вину, опасаясь, что проезжающие мимо люди заметят его, объявят вино некошерным и он потеряет клиентов-евреев.
Исследуя проблему, Талмуд вносит в общее правило некие уточнения. Отмечает, в частности, что и в случае, когда идолопоклонник держит вино в складском помещении, расположенном вдалеке от проезжих дорог, вино считается кошерным, если напротив входа в этот склад стоит дом, принадлежащий еврейской семье или сам склад выстроен на холме, так, что со всех сторон просматривается из разных районов города.
Скрупулезно изучая возможные варианты обстоятельств, при которых вино на складе идолопоклонника остается кошерным, Талмуд приводит весьма любопытную дискуссию, в ходе которой Учителя выясняют, можно ли использовать хранящееся у идолопоклонника кошерное вино, если рядом с его складским помещением растет высокая финиковая пальма.
Нельзя, — говорят некоторые Учителя, — ибо на пальму взбираются только в период сбора фиников. В остальное время идолопоклонник знает, что никто его не контролирует.
Можно, — говорят другие. — Люди нередко взбираются на высокую пальму, чтобы найти свою пропавшую скотину. Идолопоклоннику неизвестно, в какой момент это произойдет, и он не станет рисковать...
Всесторонне рассматривая самые разные ситуации, Талмуд дает такую рекомендацию: если складское помещение идолопоклонника, в котором держат изготовленное евреем кошерное вино, скрыто от посторонних взглядов, кошерность вина можно сохранить, назначив еврея-охранника наблюдать за “поведением” этого идолопоклонника. При этом совсем необязательно, чтобы наблюдатель постоянно сторожил склад. Достаточно, чтобы он периодически наведывался, так, чтобы идолопоклонник понимал, что его могут проверить в любую минуту.
Талмуд выдвигает вопрос: аннулирует ли расписка идолопоклонника, свидетельствующая, что хранящееся у него кошерное вино евреем выкуплено, условия хранения?
Нет, условия остаются прежними, — подчеркивает Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век), анализируя проблему.
Однако Меири (один из крупнейших комментаторов Талмуда; Франция, 13‑й век) усматривает здесь иную грань Истины и говорит, что вино при наличии расписки в любом случае будет кошерным. Ведь если факт, что вино евреем выкуплено, установлен, идолопоклонник уже не имеет к нему никакого отношения.
При условии, что бочки с кошерным вином запечатаны, — добавляют другие Учителя.
В заключение Талмуд отмечает: если деньги за вино не внесены и идолопоклонник, владеющий складским помещением, где кошерное вино хранится, препятствует его вывозу, вино (даже при соблюдении правил хранения) объявляется некошерным...
Чтобы развернуть перед нами как можно более полную картину существующих правил, Талмуд, рассматривая ту или иную тему, нередко включает в круг обсуждения “смежные сюжеты”, которые лишь косвенно связаны с основной “фабулой”.
Целый ряд предыдущих листов посвящался проблеме кошерности и некошерности вина, к которому идолопоклонник имел какое-либо отношение. Однако на нашем листе, который, по существу, продолжает развивать ту же тему, речь идет — о деньгах.
По сути Талмуд выдвигает вопрос: применимо ли к деньгам понятие “кошерности”? В переводе на язык современных дельцов его можно сформулировать так: “пахнут” ли деньги?
Да, — отвечает Талмуд, — деньги “пахнут”. Для того, чтобы можно было бы ими воспользоваться, они должны быть получены из “чистого” источника.
В Мишне нашего листа читаем:
Если идолопоклонник нанял еврея в помощники для изготовления яин несех (то есть вина, которое он собирается использовать в ритуалах поклонения идолам), а также — для его подготовки к хранению (еврею, скажем, было поручено перелить яин несех из давильни в бочки или перенести наполненные бочки на склад), расплачиваться (за что бы то ни было) деньгами, полученными за эту работу, еврею запрещается...
Анализируя Мишну, Талмуд, прежде всего, выясняет причину такого запрета.
Из предыдущих обзоров мы знаем, что еврею нельзя извлекать из яин несех какую-либо пользу. Поэтому вполне логично было бы предположить, что это и есть искомая причина. Ведь получив плату за свой труд, участвуя в процессе изготовления яин несех, еврей в конечном счете извлекает из этого вина пользу (что еврейским законом запрещается).
Но Талмуд не останавливается на том, что лежит на поверхности и подбирает для сравнительного анализа аналогичную ситуацию.
Вот, к примеру фрукты-орла (созревающие в первые три года жизни дерева). Их, как известно, не только нельзя есть, но извлекать из них пользу — тоже.
Однако в трактате Кидушин помещена Мишна, в которой сказано:
Если продал фрукты-орла, а вырученные деньги потратил на обряд посвящения невесты в жены (на иврите — кидушин) обряд считается действительным...
В той же Мишне и в том же контексте упоминается и запрет сажать на одном земельном участке виноградную лозу и пшеницу. По еврейскому закону плодами такого смешанного урожая пользоваться нельзя. Но если человек все же продал эти плоды и на вырученные деньги совершил обряд кидушин, обряд — действителен.
Значит, причина запрета на деньги от участия в производстве яин несах не связан с тем, что из такого вина нельзя извлекать какую бы то ни было пользу, — дает заключение Талмуд. И, поменяв угол зрения, выстраивает иную логическую цепочку.
Яин несех — неотъемлемая часть идолопоклонства. И если принять это за точку отсчета, получается, что деньги, полученные за участие в его производстве — плата за идолопоклонство, поэтому ими нельзя пользоваться никоим образом.
Но Талмуд и на этом не останавливается — сравнивает ситуацию предложенную Мишной нашего листа с аналогичной, приведенной в трактате Шавуот. А там, в частности, сказано, что даже в год шмиты (седьмой год), когда евреям запрещено собирать урожай со своих полей и продавать плоды, он может делать это на чужом поле, выполняя работу по найму, и деньги, полученные за свой труд — тратить по своему усмотрению.
То есть и такой подход к нашей ситуации не объясняет причину запрета на деньги, заработанные на участии в изготовлении яин несех.
В чем же тогда проблема с этими деньгами?
Ответ дает раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век). Дело в том, — сообщает он, — что сам факт участия еврея в процессе изготовления и транспортировки яин несех — строго запрещенное действие. Не воспользовавшись полученными за свой труд деньгами, человек как бы платит штраф за нарушение...
В продолжение темы предыдущего листа о строгом запрете на деньги, полученные за участие в процессе изготовления, разлива и транспортировки вина, сделанного идолопоклонником (см. обзор листа 62), Талмуд, старается предусмотреть все возможные ситуации и варианты оплаты за “некошерный” труд.
Ведь сам этот запрет непосредственно связан с яин несех (то есть — с вином, которое идолопоклонник будет использовать в ритуалах поклонения идолам). Как же быть с оплатой за труд, если еврей, нанимаясь к идолопоклоннику, чтобы помочь ему с вином, точно знает, что это вино полностью предназначается для иных (не ритуальных) целей?
В поисках ответа на вопрос, Талмуд разбирает подлинную историю.
Некий идолопоклонник, чтобы перевезти вино из пункта А в пункт Б, нанял корабль и заплатил за это зерном.
Хозяин корабля, узнав, что по закону приобретенным таким образом зерном нельзя пользоваться, решил спросить у рава Хисды (амора, Учитель Талмуда в Вавилоне; 3‑й век), что ему теперь делать.
— Сожги зерно, а пепел закопай в землю, — ответил рав Хисда.
Если пепел не закапывать, — поясняет Талмуд слова рава Хисды, — придут люди, соберут золу и как-то ее используют (скажем, удобрят почву). И получится, что из запрещенной платы за “некошерный” труд (в данном случае это — зерно) все же извлекли пользу. Даже если развеять пепел по ветру, все равно какую-то его часть можно собрать и применить в хозяйстве.
Пользоваться этой золой разрешается, — отмечают Учителя эпохи Тосафот (Франция, Германия, 12–13 вв.). — Ведь “чистая”, по еврейским законам обрабатываемая земля и пепел от сожжения запрещенного для использования зерна — по количественным параметрам просто несопоставимы. К тому же, раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2‑й век), говоря о способах уничтожении идолов, указывал, что их надо сжечь, а пепел — развеять по ветру (см. обзор листа 44). И — это, когда речь идет об “эпицентре” идолопоклонства — идоле. Здесь же разговор — о зерне, которое имеет к идолопоклонству лишь косвенное отношение. Значит, тем более...
Но и в обсуждении вопроса о ликвидации идола другие Учителя открывают в нем иную грань Истины, не принимая позицию раби Йоси, — подчеркивает Талмуд.
И объясняет: с точки зрения наших Учителей, следует поступать так, чтобы по мере возможности избегать спорных ситуаций.
Может быть, вообще стоило бы, не сжигая, просто закопать в землю это зерно? — спрашивает Талмуд. Скажем, бык, осужденный бет-дином (еврейским судом) на смерть. Использовать его как бы то ни было строго запрещается. И после казни этого быка просто зарывают в землю, предварительно не сжигают.
С зерном — другое дело, — отвергает свою “гипотезу” Талмуд. — Если человек будет его закапывать невольные свидетели его действий могут предположить, что оно — краденное, и вор припрятывает добычу, сделав в земле тайник...
Всесторонне рассматривая проблемы запрета на деньги, полученные за участие в процессе изготовления, разлива и транспортировки яин несех — вина, сделанного идолопоклонником, чтобы использовать его в ритуалах служения идолам (см. обзоры листов 62 и 63), Талмуд на нашем листе задается вопросом: можно ли пользоваться деньгами, заплаченными идолопоклонником, который нанял еврея, чтобы уничтожить бочки и вылить это вино?
Эти деньги можно тратить, — говорит рав Нахман (великий Учитель Талмуда второго-третьего поколения; 3‑й век). — Более того, за то, что вылил яин несех, удостоится он благословения.
Талмуд, подкрепляя высказывание рава Нахмана, описывает аналогичную ситуацию. Известно, что запрещается вместе с идолопоклонником окучивать поле, на котором растут и пшеница и виноград. Но если еврей выкорчевывает на этом поле виноградную лозу, он уменьшает количество запрещенного в мире.
Далее Талмуд выясняет, кто выдвинул это правило.
Первым претендентом на “авторство” оказывается раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2‑й век). Ведь именно он внес дополнения к закону, запрещающему засевать пшеницу на поле, где растет виноград, а также — обрабатывать его. Не только обрабатывать нельзя, но и — ставить вокруг такого поля заграждение, — сказал раби Акива.
Но тут Талмуд обращает внимание на слова — “вместе с идолопоклонником”. У раби Акивы ни о чем таком не говорится. И делает вывод: скорее всего, автор высказывания — кто-то другой.
Почему эта слова так важны?
Ответ на этот вопрос может показаться нам весьма неожиданным. Дело тут в том, что в случае, если еврей вызвался бесплатно помогать в чем-то идолопоклоннику, получается, что он как бы делает ему подарок. А это запрещено. Исключение составляет как раз наша ситуация: выкорчевывать виноградную лозу с поля, засеянного пшеницей разрешается и безвозмездно.
Может ли еврей пользоваться деньгами, полученными от идолопоклонника, если известно, что они тем или иным образом связаны с ритуалами служения идолам? — выдвигает Талмуд новый вопрос.
Да, может, — говорит рав Нахман.
Исследуя позицию рава Нахмана, Талмуд рассматривает конкретный случай, когда Рава бар Авуа, перед тем, как разрешить группе людей пройти процедуру гиюра (переход в еврейство), велел им собрать и продать все принадлежащее им и связанное с идолопоклонством имущество. Но в результате приходит к выводу, что здесь ситуация имеет несколько иной “оттенок” (акт продажи в данном случае не связан с получением выгоды; он символизирует полный отказ этих людей от идолопоклонства), а потому подтверждением слов рава Нахмана служить не может.
Тогда Талмуд берет за основу другое обстоятельство. Еврею разрешено взыскать с идолопоклонника-должника деньги, даже если они — часть дохода от идолопоклонства. В противном случае получилось бы, что идолопоклонники могли брать у евреев деньги в долг и не отдавать.
Это означает, что еврей может тратить по своему усмотрению деньги, полученные от идолопоклонника, даже если он зарабатывает их в процессе служения идолам...
На нашем листе Талмуд, продолжая обсуждать проблемы запрета на деньги, полученные за участие в процессе изготовления, разлива и транспортировки яин несех — вина, которое используется в ритуалах служения идолам (см. обзоры листов 62, 63 и 64), анализирует последнюю часть связанной с этим Мишны.
Отрывок, который здесь разбирается звучит так:
Если идолопоклонник нанял еврея на работу, не предусматривающую “контакты” с яин несех, но при этом включил в общий список заданий транспортировку бочки с этим вином, полученными за труд деньгами пользоваться разрешается.
Если идолопоклонник одолжил у еврея осла для транспортировки яин несех, платой за прокат осла пользоваться запрещается.
Если же идолопоклонник нанял принадлежащего еврею осла для переезда, пользоваться деньгами, заплаченными им за прокат этого осла, разрешено, даже если среди прочих вещей идолопоклонник перевез на животном бурдюк с яин несех.
Этот фрагмент Мишны как будто бы противоречит ее первой части (см. обзор листа 62). Однако Мишна нередко строится именно так, чтобы на кажущемся противоречии продемонстрировать тончайшие нюансы закона.
Талмуд выдвигает на обсуждение такую ситуацию: идолопоклонник, нанимая еврея, к примеру, говорит — “Ты должен перенести на склад сто бочек с маслом, но среди них будет одна с яин несех; за каждую бочку заплачу тебе столько-то”.
Учителя дают заключение: поскольку хозяин масла и вина назначает плату за транспортировку каждой бочки — в отдельности, полученные от него за работу деньги тратить разрешается, “неприкосновенной” остается лишь небольшая сумма, полагающаяся за транспортировку яин несех.
Далее Талмуд конкретизирует ситуацию иначе. Допустим, хозяин вина и масла (идолопоклонник), нанимая еврея, говорит: “Перенеси на склад сто бочек. В основном они — с маслом и лишь в одной — яин несех. За всю работу получишь столько-то”.
В данном случае полученными за труд деньгами пользоваться нельзя, — говорят Учителя. Вполне вероятно, что главное для идолопоклонника — перенести бочку с яин несех. Это обнаружится, если еврей откажется транспортировать это вино. Наниматель может либо отменить свое приглашение на работу либо — задержать выплату денег, поставив условие: “Пока вино не окажется на складе, оговоренной суммы тебе не видать”.
Но почему же тогда разрешается тратить деньги, которые идолопоклонник дал еврею за прокат осла, если среди прочих вещей он вез на животном и бурдюк с яин несех? — спрашивает Талмуд.
И объясняет: в случае, когда человек нанимает осла для переезда из одного места в другое, сговариваясь о размере платы за прокат животного, наниматель не обязан перечислять, что именно он повезет, и не может потребовать — за то, мол, что не повезу на нем яин несех, заплачу тебе меньшую сумму.
На этом Талмуд обсуждение темы заканчивает и поднимает новую проблему — о возможностях использования кошерного продукта, в который случайно попал продукт запрещенный.
В приведенной по этому поводу Мишне читаем:
Если яин несех (вино, предназначенное для ритуала поклонения идолам) попадает на виноград, цельные ягоды, промыв водой, можно использовать, треснувшие — запрещены.
Если яин несех пролилось на плоды фигового дерева (инжир) или финики и улучшило вкус плодов, использовать эти плоды уже нельзя.
Мишна приводит случай с Бейтусом, сыном Зонана. Вез Бейтус инжир на корабле. На том же судне идолопоклонник перевозил яин несех. И вот лопнула одна из бочек, и запрещенное вино пролилось на инжир.
Пошел Бейтус к Учителям и спросил, что ему делать с этим инжиром. Учителя ответили ему: делай со своими плодами то, что собирался.
Как же так? — спрашивает Талмуд. Ведь в Мишне сказано — нельзя эти плоды использовать.
Ответ на этот вопрос мы найдем в обзоре следующего листа...
Ханох Лернер
На нашем листе Талмуд продолжает рассматривать ситуации, которые могут возникать, когда яин несех (вино, предназначенное для ритуалов поклонения идолам) хранится в одном месте или перевозится на одном транспортном средстве с кошерными продуктами.
В частности, в Мишне предыдущего листа говорилось, что если яин несех попало на инжир, использовать этот инжир нельзя, если оно улучшает вкус плодов. Однако Учителя разрешили некоему Бейтусу делать с этим инжиром все, что он считает нужным, несмотря на то, что при перевозке бочка с яин несех лопнула и вино пролилось на его плоды (см. обзор листа 65). Почему?
Значит, в данном случае, попав на инжир, яин несех испортило его вкус, — объясняет Талмуд. — Ибо существует общее правило: если от предназначенного для возлияния идолам вина качество продукта, на который оно попало, портится, этот продукт можно использовать, если вкус улучшается — нельзя. Суть этого запрета в том, что от яин несех нельзя извлекать пользу и получать удовольствие.
Исследуя Мишну с этой точки зрения, Талмуд возвращается к положению о винограде (см. фрагмент Мишны, помещенный в обзоре листа 65) и вносит уточнение: решение проблемы, можно ли использовать виноград, на который пролилось яин несех, зависит от конкретных обстоятельств — количественного и качественного факторов.
Так, если вино для возлияний идолам было выдержанным и пролилось оно в количестве, достаточном, чтобы изменить вкус виноградных ягод, пользоваться таким виноградом запрещено.
По поводу молодого вина, предназначенного для ритуалов поклонения идолов в случае, если оно пролилось на виноград, позиции Учителей разошлись.
Даже нескольких капель молодого вина (яин несех), попавших на виноград, достаточно, чтобы запретить использование плодов, — говорит Абайе (амора, один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4‑го века). И объясняет: молодое вино имеет вкус винограда, поэтому вино и виноградные ягоды можно причислить к продуктам одного вида; получается, что запрещенный для употребления продукт смешался с кошерным, а значит, кошерным этот продукт уже не считается.
Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век) усматривает в этом вопросе иную грань Истины. Несколько капель вина, — говорит он, — не могут “раскошеровать” виноград. Чтобы вынести решение о запрете на его использование, нужно, чтобы молодое вино (яин несех) пролилось в количестве, способном изменить вкус плодов виноградной лозы.
В отличие от Абайе, Рава не причисляет вино и виноград к одному виду продуктов. И это коренным образом меняет ситуацию. Ибо по еврейскому закону кошерный продукт одного вида, в который случайно попал некошерный — другого вида, становится запрещенным, если в нем явственно ощущается вкус этого некошерного продукта. А для этого надо, чтобы некошерная пища попала в кошерную в достаточно большом количестве.
При всем этом следует иметь в виду, что вино, как правило улучшает вкус винограда (о влиянии этого фактора на ситуацию — см. выше), — подчеркивают Учителя.
Далее Талмуд выдвигает на обсуждение другую ситуацию: уксус, полученный из яин несех попал в кошерный уксус, изготовленный, скажем, из овощей. Теряет ли этот овощной уксус кошерность?
Исследование ведется примерно по той же схеме. Только Абайе и Рава, как может показаться на первый взгляд, “меняются ролями”.
Теперь Абайе говорит, что овощной уксус надо выбросить лишь в том случае, если уксуса из яин несех в нем оказалось достаточно много, чтобы изменить вкус продукта, который был кошерным.
Рава же придерживается иной точки зрения. Овощной уксус следует выбросить, — говорит он. — Ибо даже нескольких капель уксуса из яин несех достаточно, чтобы сделать его некошерным.
Как же получилось, что Учителя проявили в этом вопросе такую “непоследовательность”?
Впрочем, если мы вернемся к истокам их высказываний, то поймем, что в действительности Абайе и Рава остаются на прежних позициях.
Абайе по-прежнему ставит во главу угла вкусовые качества продукта, и поэтому для него винный и овощной уксус, поскольку по вкусу они совершенно разные — продукты разных видов. Со всеми вытекающими отсюда последствиями (см. — начало обзора).
Со своей стороны, Рава, как и в случае с вином и виноградом, объединяет их в один вид (по “названию”). Ибо и то и другое — уксус. Что получается, если в кошерный продукт попадает (пусть, несколько капель) некошерный, нам уже известно. Об этом правиле в нашем обзоре мы тоже говорили.
Что делать, если в кошерное вино попал запрещенный для использования уксус? — спрашивает Талмуд.
В данном вопросе позиция Абайе и Равы — едина. Если в вине ощущается вкус уксуса, использовать вино запрещается, — говорят они. — Если вкус уксуса не чувствуется, вино остается кошерным.
Талмуд разворачивает ситуацию на “сто восемьдесят градусов” и выдвигает вопрос: что делать, если запрещенное вино попало в кошерный уксус.
Здесь Абайе и Рава усматривают разные грани Истины.
Достаточно и одной капли яин несех, чтобы употребление уксуса запретить, — говорит Абайе.
Использовать уксус нельзя только в том случае, если запрещенное вино изменило его вкус, — говорит Рава.
Дело в том, что с точки зрения Абайе, капля вина, падая в кувшин с уксусом еще на лету приобретает запах уксуса, а потому в данном случае следует считать что уксус и вино — продукты одного вида.
Рава же говорит, что капля запрещенного вина, падая в сосуд с кошерным уксусом остается вином. То есть тут речь идет о продуктах разных видов.
Исследуя эти ситуации Раши (раби Шломо бен Ицхак, величайший комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Франция, 11 век) уточняет: чтобы в кошерном продукте ощущался вкус запрещенного, достаточно, чтобы в него попала одна шестидесятая часть (от объема кошерного вина, уксуса и т.д.) запрещенного продукта...
На нашем листе Талмуд развивает тему предыдущего листа (см. обзор листа 66), продолжая рассматривать ситуации, возникающие, когда в кошерный продукт попадает продукт запрещенный, и тот либо утрачивает кошерность (его уже нельзя использовать), либо по-прежнему считается кошерным.
Напомню общее правило: если запрещенный продукт, попадая в кошерный, улучшает его вкус, смесью пользоваться нельзя; если же — ухудшает, кошерный продукт остается разрешенным для использования.
Так, к примеру, если запрещенный (скажем, сделанный из яин несех — вина, предназначенного для возлияния идолам) уксус попал в кипящую воду, в которой варились дробленные зерна пшеницы, есть эту кашу разрешается, ибо вкус ее испорчен. Другое дело — если некошерный уксус пролили на сухое дробленое зерно. Он улучшил вкус зерна, и оно становится запрещенным для использования. В данном случае, если из такого зерна сварили кашу, есть ее нельзя, ибо зерно изначально было запрещенным, а тепловая обработка кошерным его не делает.
Если в каше не хватало соли и специй, — уточняет Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век, ученик, а потом и коллега раби Йоханана, 3‑й век), — определить, как некошерный продукт повлиял на ее вкус, нереально. Об этом можно судить лишь в том случае, когда в приготовленной пище есть все необходимое: и соль и специи. Лишь тогда мы в состоянии понять, что вкус каши “сдобренный” некошерной добавкой отличается от обычного и явно — испорчен. И если это так, использовать кашу разрешается.
Если некошерный продукт, попав в кошерный, виден, а человек эту пищу все-таки съел, он нарушил закон и может получить за это наказание, — говорит раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, учитель, а позднее — коллега Реш Лакиша; 3‑й век). — Нарушением в данном случае считается, если количество этого съеденного продукта превышает объем маслины среднего размера (приблизительно — 30 г).
Если же некошерный продукт, попав в кошерный, стал с ним единой массой и человек съел небольшое количество этой смеси, считается, что он нарушил закон, но за это наказание ему не полагается.
В конце листа Талмуд отмечает, что приведенное выше правило (если некошерный продукт улучшает вкус кошерного продукта, использовать смесь запрещается; если ухудшает — разрешается) принято не всеми Учителями. Раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век), например, говорил, что в любом случае смесь использовать нельзя...
На нашем листе Талмуд продолжает развивать тему предыдущих листов (см. обзоры листов 66 и 67), уточняя ситуации, когда запрещенный продукт, попадая в кошерный, либо делает его запрещенным для использования либо не вносит в него принципиальных изменений.
В частности, здесь анализируется позиция раби Меира (один из крупнейших Учителей Мишны, 2‑й век), который говорил, что даже если запрещенный продукт, попадая в кошерный, портит его вкус, использовать смесь запрещается (см. обзор листа 67).
Талмуд подчеркивает, что раби Шимон (бар Йохай — великий Учитель Мишны, составитель книги Зоѓар; 2‑й век) открывает в этом вопросе иную грань Истины. Исследуя проблему он говорил, что в этом случае можно использовать смесь.
Талмуд, изучив обе точки зрения, приходит к выводу, что они не противоречат друг другу.
Раби Меир рассматривает ситуацию, когда некошерный продукт сначала улучшил вкус кошерного продукта, а потом, в процессе приготовления блюда, вкус испортился (но это уже, как мы знаем из предыдущего обзора, не делает эту еду разрешенной). На предыдущем листе приводится конкретный пример с дробленной пшеницей, на которую случайно пролили некошерный (скажем, сделанный из яин несех — вина для возлияний идолам) уксус (см. обзор листа 67).
Раби Шимон берет за основу случаи, когда кошерный продукт под влиянием некошерного изначально меняет вкус в худшую сторону.
Далее Талмуд выдвигает на обсуждение такую ситуацию. В хмельной напиток, допустим, это было пиво, упала мышь и утонула в нем. Можно ли это пиво использовать?
Рав (столь великий и известный Учитель Талмуда первого поколения, что звание “рав” стало его именем, и все знали, о ком идет речь; 3‑й век) запретил его пить.
Как же так? — недоумевали некоторые знатоки еврейских законов. — Ведь мышь, попав в пиво, явно испортило его вкус. А это означает, что напиток остается разрешенным.
Тут дело в том, что мышь — нечистое животное, — объясняет такую позицию рав Шешет (амора второго-третьего поколения, Учитель Талмуда; конец 3‑го — начало 4‑го века). — Для подобных случаев в Торе дается отдельный закон, запрещающий использовать продукт, в который попала мышь.
Тщательно исследовав проблему, Талмуд дает свое заключение: хмельной напиток, в который попала мышь, можно пить только в том случае, если его объем в 60 раз превышает размер мыши. Однако отмечает, что люди, как правило, в любом случае такой напиток выливают, ибо эти мелкие нечистые животные вызывают у них отвращение...
Барух Шнайдер
На нашем листе Талмуд обсуждает ситуацию, когда еврей вместе с идолопоклонником транспортируют бочки с кошерным вином и есть опасение, что идолопоклонник задумал использовать часть принадлежащего еврею кошерного вина для ритуалов служения идолам.
В Мишне по этому поводу сказано:
В случае, когда еврей вместе с неевреем переносит кошерное вино с места на место, вино сохраняет кошерность, если еврей все это время внимательно следит за его транспортировкой; если же он отлучается на время, достаточное для того, чтобы откупорить вино, перелить небольшую часть в сосуд идолопоклонника, снова закупорить так, чтобы и следов никаких не осталось, все вино еврея становится запрещенным (ибо идолопоклонник мог, переливая вино в свой сосуд, коснуться вина, остающегося в сосуде еврея, и своим намерением использовать это вино для возлияния идолам, сделать его некошерным).
Чтобы вино в такой ситуации утратило кошерность, еврей при его транспортировке должен отлучиться на время, достаточное для того, чтобы идолопоклонник мог полностью снять с сосуда затычку, изготовить из глины новую пробку и она успела высохнуть, — уточняет рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век).
Если еврей оставил вино на повозке или на корабле и отправился в город, а идолопоклонник с ним не пошел, принадлежащее еврею кошерное вино остается кошерным, — говорят другие Учителя. — Идолопоклонник не решится на столь долгую процедуру (снимать пробку, делать новую, ждать когда глина высохнет), ибо точно не знает, когда еврей вернется и не захочет, чтобы его застали с поличным.
Однако в случае, если еврей сообщил идолопоклоннику, что уходит, к примеру, на четыре часа (а за это время можно успеть перелить часть вина в свою посуду и полностью ликвидировать следы преступления), это вино пить уже нельзя.
Если еврей держит свое вино в магазине, — говорит рабан Шимон бен Гамлиэль, — выходит из магазина, оставив в нем идолопоклонника, и возвращается (при этом идолопоклонник думает, что он может войти в магазин в любую минуту), вино остается кошерным. Если сообщил, что покидает магазин на несколько часов, и оставил в своей лавке идолопоклонника, вином, что стояло без присмотра пользоваться нельзя.
Если еврей ел с идолопоклонником за одним столом и, отлучившись, оставил на столе кувшин с вином, вернувшись, он не должен его пить...
Почему ситуации с кошерным вином на корабле и — в магазине рассматриваются отдельно? — спрашивает Талмуд.
И отвечает: потому что в них есть принципиальное отличие. Когда еврей вместе с идолопоклонником перевозит свое вино на корабле и в каком-то порту сходит на берег, идолопоклонник, даже если еврей предупредил его, что пробудет в городе долго, не может быть уверенным, что с берега хозяин вина не наблюдает за его манипуляциями. Поэтому гораздо меньше шансов, что он рискнет коснуться чужого вина. В магазине же идолопоклонник остается внутри за закрытой дверью, а стало быть, существует большая вероятность, что вино будет раскошеровано...
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать ситуации, когда есть опасения, что идолопоклонник коснулся кошерного вина и оно стало яин несех (вином, предназначенным для ритуалов поклонения идолам). Тогда, как нам известно из прошлых обзоров, еврей уже не может пользоваться этим вином (см., например, обзоры листов 56, 57, 58).
Талмуд анализирует такую ситуацию: в складском помещении хранится кошерное вино; идолопоклонник вошел в это помещение и закрыл за собой дверь, но — неплотно. Спрашивается: может ли еврей после этого использовать такое вино? Ведь не исключено, что идолопоклонник дотронулся до вина и “раскошеровал” его своим намерением применить это вино в ритуале поклонения идолу.
Вино в бочке, которая стояла напротив оставшейся щели в двери, еврею и потом разрешается использовать, — говорит Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век). — Вино в бочках, которые с улицы (или со двора) не были видны, становится запрещенным.
Оно и понятно: если идолопоклонник не смог плотно закрыть дверь, он не решится что-то делать с кошерным вином, зная, что в любой момент кто-нибудь может пройти мимо. Он предпочтет взять вино незаметно.
Талмуд усложняет ситуацию. Допустим, в одном доме живут еврей и идолопоклонник. Еврей — на втором этаже, идолопоклонник — на первом. И пользуются одним входом. В этом же доме хранится кошерное вино.
Теперь предположим, что оба обитателя дома услышали шум на улице и вышли посмотреть, что происходит. Первым вернулся в дом идолопоклонник и запер входную дверь изнутри...
Можно считать, что с вином ничего не случилось, — дает заключение Рава. — Ибо у идолопоклонника нет уверенности в том, что еврей не вернулся в дом раньше него и теперь не наблюдает за ним.
Талмуд выдвигает на обсуждение новую ситуацию. Еврей держал кошерное вино в гостинице. И вот видят люди — сидит идолопоклонник среди бочек с этим вином. Как поступают в таком случае?
Если идолопоклонника поймали в момент, когда он хотел налить себе из бочки вина, это вино остается кошерным, — говорит Рава. — Ибо сделать с ним что-либо он не успел. Если же о том, что идолопоклонник что-то возился у бочек, узнали постфактум, пользоваться этим вином запрещается...
Рассказывают, что однажды люди услышали рев льва, который раздавался из ямы, где давили вино. Испугавшись, идолопоклонник спрятался среди бочек с кошерным вином.
Спросил Раву еврей — хозяин вина:
— Что мне теперь с этим вином делать?
Ответил Рава:
— Ничего с твоим вином не произошло. Если бы идолопоклоннику и пришло в голову воспользоваться ситуацией, он на это все равно не решился бы, полагая, что и ты прячешься где-то поблизости и видишь его.
Выявив в ситуациях общие черты, выведем правило: кошерное вино остается кошерным, если идолопоклонник, который крутился возле него, не может быть уверен, что его манипуляции с этим вином не будут замечены. В противном случае, пользоваться этим вином еврею запрещено.
Талмуд продолжает рассматривать ситуации, когда есть опасения, что кошерное вино могло стать яин несех (вином, предназначенным для ритуалов поклонения идолам).
В Мишне нашего листа читаем:
Если войска стоят в городе в мирное время, использовать вино из открытых бочек запрещается, из запечатанных — разрешается. Если войска вошли в город во время войны, вино и в открытых бочках остается кошерным.
Если хозяин-идолопоклонник оплатил труд еврея-работника, послав ему яин несех, еврей вправе потребовать с него денежный эквивалент этого запрещенного вина; но если вино уже оказалось во владении еврея, возвращать его нельзя.
Если еврей продает вино идолопоклоннику, он может воспользоваться полученными от него деньгами, если еще до того, как вино перелили в сосуд идолопоклонника, была назначена за него цена. Если цена назначена после, пользоваться деньгами, уплаченными за вино, купленное идолопоклонником, еврею запрещается...
Анализируя текст Мишны, Талмуд дает пояснения.
Почему, спрашивается, в мирное время, если в город вошли войска (имеются в виду — идолопоклонники), вино из открытых бочек становится запрещенным, а в военное время вино в них не утрачивает кошерность?
Здесь мы вновь сталкиваемся с тем, что наши Учителя, выводя законы, оценивают ситуации в контексте конкретных обстоятельств — учитывая, с одной стороны, внешние факторы, с другой — человеческую психологию. В данном случае, они разрешают пользоваться вином не только из закрытых бочек, но и из — открытых, потому что справедливо полагают, что в период, когда идут сражения, воины-идолопоклонники, скорее всего, не станут интересоваться вином.
Талмуд переходит к изучению следующего положения Мишны. И объясняет причину, почему нельзя возвращать яин несех, если оно уже оказалось во владении еврея: чтобы не создавать, так сказать, “прецедент” — ведь окружающие, увидев, как с еврейского двора уносят яин несех, могут подумать, что этот еврей торгует запрещенным, предназначенным для ритуалов поклонения идолам, вином.
Последнее приведенное на нашем листе положение Мишны, на первый взгляд, может и вовсе показаться странным. А что, если идолопоклонник решил купить именно это вино, независимо от того, сколько оно стоит, и о цене не спрашивает?
Речь здесь идет в принципе не о факте назначения цены, но — о получении денег, объясняет Талмуд.
Но вопросы это объяснение не снимает. Почему же, получив с идолопоклонника деньги за покупку, к примеру, “постфактум”, торговец-еврей не имеет права ими воспользоваться? Какая вообще разница, когда именно продавец получает с покупателя деньги?
Дело тут в том, что приобретаемое идолопоклонником кошерное вино в какой-то момент становится яин несех — раскошеровывается от намерения применить его в ритуалах поклонения идолам.
Это происходит после того, — говорят Учителя, — как деньги за покупку вина заплачены. Отдав деньги, идолопоклонник уверен, что сделка не будет расторгнута, и теперь он может планировать, на что пойдет это вино.
Если виноторговец продает вино идолопоклоннику, — уточняет Рав (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век), — ему следует сначала получить с этого покупателя деньги, и только потом перелить требуемое количество вина в его сосуд. Если, положим, денег в этот момент у идолопоклонника с собой нет, продавцу надо одолжить ему нужную сумму, взять одолженные деньги за покупку, а потом налить в его сосуд вино. В противном случае (если торговец еще до того, как покупатель-идолопоклонник расплатится с ним, нальет в его сосуд вино) товар пропадает — кошерное вино еще во владении торговца-еврея превратится в яин несех, а торговать яин несех (получать с такого вина какую бы то ни было выгоду) еврею запрещено.
Талмуд продолжает рассматривать ситуации, в которых кошерное вино может превратиться в яин несех (вино, предназначенное для ритуалов поклонения идолам).
Выдвигается на обсуждение вопрос: становится ли кошерное вино в бочке — яин несех, если его переливают из этой бочки в сосуд идолопоклонника, в котором уже есть какое-то количество вина, предназначенного для идолослужения?
Поводом для выяснения Истины служит в данном случае спорное обстоятельство: кошерное вино, которое переливают из бочки в сосуд с небольшим количеством яин несех, струей как бы соединяется с этим вином для ритуальных возлияний идолам. И тогда суть вопроса состоит в том, следует ли считать кошерное и запрещенное вино в этот момент единым целым.
Решение этой проблемы, как мы понимаем, имеет принципиальное значение. Ведь если струя действительно соединяет разрешенное и запрещенное в единое целое, тогда торговец-еврей, перелив часть кошерного вина из своей бочки в “нечистую” тару идолопоклонника, практически теряет оставшееся в бочке вино (оно тоже становится яин несех). Заключать подобную сделку ему просто невыгодно.
Исследуя ситуацию, Учителя ищут критерий, способный дифференцировать данные обстоятельства.
Пользуясь методом сравнительного анализа — сопоставляя “условия задачи” с аналогичными в других случаях (с продажей земли, плодов и т.д.) и вникая в различные нюансы, Талмуд приходит к выводу, что некошерной надо считать саму струю льющегося сверху вниз (в сосуд идолопоклонника) вина, а кошерное вино в самой бочке так и остается кошерным.
Этот вывод, кстати сказать, детализирует и положение приведенное на предыдущем листе Мишны — о том, что торговец еврей, прежде чем отмерить покупателю-идолопоклоннику вино, должен получить с него деньги (см. обзор листа 71). В противном случае, в тот момент, когда винная струя попала в сосуд идолопоклонника, льющееся кошерное вино уже становится яин несех, а торговать таким вином евреям категорически запрещается.
Ситуация, казалось бы, проясняется. Теперь Талмуд занимается уточнением некоторых подробностей.
В Мишне читаем:
Если (еврей-торговец) наливал вино из бочки в сосуд идолопоклонника через воронку (вставленную в сосуд идолопоклонника) и на ее стенках осталось вино, а потом, пользуясь той же воронкой, налил вина в сосуд покупателя-еврея, пользоваться (купленным) вином этому покупателю запрещается (из-за воронки оно стало яин несех). При этом вино в бочке, из которой виноторговец наливал вино обоим покупателям по-прежнему остается пригодным для употребления...
Струйка вина, льющаяся из сосуда с кошерным вином в сосуд, где находятся остатки с яин несех, объединяет все вино в единое целое, — говорит рав Ѓуна (великий Учитель Талмуда второго поколения, 3‑й век). — Поэтому вино в обоих сосудах становится запрещенным.
Точка зрения рава Ѓуны как будто бы перечеркивает все, что было до этого сказано на нашем листе.
Рав Ѓуна рассматривает ситуацию, когда кошерное вино из тары торговца в свой сосуд переливает сам идолопоклонник, — объясняет рав Шешет (амора второго-третьего поколения, Учитель Талмуда; конец 3‑го — начало 4‑го века). — В этом случае не струя превращает кошерное вино в таре торговца в яин несех, но — усилия и “нечистые” намерения идолопоклонника.
Жизнь бесконечно богата самыми разнообразными нюансами обстоятельств. Поэтому наши Учителя, как обычно, стараясь предусмотреть возможные варианты развития событий, стремятся максимально оградить людей от ошибок.
Отсюда и рекомендация рава Хисды (амора, Учитель Талмуда в Вавилоне; 3‑й век), которую он дает виноторговцам: следите за тем, чтобы вино не лилось в сосуды идолопоклонников сплошной струей.
А Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4‑й век) предупреждает: организуйте торговлю вином таким образом, чтобы у идолопоклонников не было возможности помогать вам наливать вино в сосуды покупателей...
На нашем листе продолжается обсуждение ситуаций, в которых кошерное вино может превратиться в яин несех (вино, предназначенное для ритуалов поклонения идолам). Талмуд, сосредоточившись на количественном параметре, углубляется в изучение вопроса, может ли яин несех, смешиваясь с другими жидкостями, утратить свой изначальный “статус”.
В Мишне читаем:
Использовать яин несех — запрещено. И если оно попало в другую жидкость даже в ничтожно малом количестве, эта жидкость также становится запрещенной...
Имеется в виду жидкость того же вида, — уточняет Талмуд. Капля яин несех, попадая в кошерное вино или виноградный сок, делает жидкость некошерной и запрещенной для какого бы то ни было использования.
Точно также, если незначительное количество воды, которая применялась в процессе служения идолам, оказалось в воде, “незапятнанной” идолопоклонством, эта вода становится запрещенной.
Другое дело — если несколько капель яин несех упали в сосуд с водой. Пользоваться водой нельзя только в том случае, если в ней ощущается привкус вина. Если такого привкуса нет, воду можно пить.
Если яин несех выливают из бочки в яму с вином, в тот самый момент, когда оно попадает в яму, оно перестает быть яин несех, — говорит раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3‑й век).
Как это понимать? Ведь только что было сказано, что и капли яин несех в кошерном вине (жидкости одного вида) достаточно, чтобы все вино стало яин несех.
Раби Йоханан имеет в виду ситуацию, когда вино в яме смешано с водой, — объясняет Талмуд. — Этой смеси в яме — много. Настолько, что яин несех из бочки будет — в незначительном количестве. В данном случае яин несех утрачивает статус запрещенного. И добавляет: если в яме — не смешанное с водой кошерное вино, когда в него попадает яин несех, все вино становится запрещенным. И сколько бы потом не добавили в эту смесь воды, это уже не поможет.
Талмуд прослеживает источник вывода, сделанного раби Йохананом. И находит его в законах о труме (десятая часть урожая, которую каждый живущий в Эрец Исраэль земледелец обязан отделять в пользу коэна — служителя в Храме).
Там рассматривается такая ситуация. В одном стакане — обычное вино. В другом — вино трумы (что означает, что пить его имеет право лишь коэн или члены его семьи). Человек добавил в оба стакана воду, а потом эти смеси соединил. Полученный напиток разрешается пить любому человеку (не только коэну), ибо вода снимает с вина особый статус...
На нашем листе Талмуд углубляется в разбор законов, касающихся употребления смесей запрещенного с разрешенным.
В Мишне читаем список запрещенных для использования “объектов”, которые, перемешиваясь с “объектами” разрешенными, портят всю группу (смесь), и ни одним из этих прежде разрешенных “объектов” пользоваться уже нельзя (даже если запрещенное примешалось к разрешенному в самых минимальных количествах):
— яин несех (вино, предназначенное для ритуальных возлияний идолам) и объекты идолопоклонства, а также — шерсть и кожа животного, из которого извлекли сердце, чтобы принести в жертву идолам;
— бык, которого за убийство человека приговорили к смертной казни и должны забить камнями;
— телица для приношения от старейшин города, возле которого найден мертвый;
— волосы назира (человек, добровольно взявший на себя обязательство не стричься, не пить вино и не приближаться к мертвым);
— первенец осла;
— козел отпущения, который как бы принимает на себя в Йом Кипур все людские грехи.
Талмуд делает попытку систематизировать объекты этого списка по категориям.
Если речь идет о вещах, которые можно пересчитать, — отмечают Учителя, — в этот перечень следовало бы добавить куски некошерного мяса. Если — о вещах запрещенных для использования, то — хамец (квасное) в Песах.
В списке — и то и другое (и то, что можно пересчитать, и то, чем запрещено пользоваться), — заключает Талмуд.
Далее Учителя вновь возвращаются к ситуации, когда в большое количество кошерного вина попало относительно малое количество яин несех. На предыдущем листе было сказано, что пользоваться таким вином нельзя (см. обзор листа 73).
Его можно продать нееврею, — говорит рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Высшего Суда, 2‑й век), — Однако из общей стоимости следует вычесть цену яин несех, которое в него попало.
Подчеркнем, что точке зрения рабана Шимона бен Гамлиэля следует и ѓалаха (еврейский практический закон).
Этот закон применим к ситуации, когда бочка с яин несех оказалась в складском помещении среди бочек с кошерным вином, и неизвестно, в какой именно — яин несех, — уточняет рав Нахман (Учитель Талмуда второго-третьего поколения; 3‑й век). — Но если яин несех перемешалось с кошерным вином, из этой смеси запрещено извлекать какую бы то ни было выгоду.
Чтобы сделать каменную давильню (для получения вина из винограда), обмазанную идолопоклонником смолой, кошерной, достаточно тщательно промыть ее водой, — продолжает Мишна. — Но если давильня — из дерева, смолу необходимо счистить. Так говорит большинство Учителей. И деревянную, обмазанную идолопоклонником смолой, давильню достаточно промыть водой, и она станет кошерной, — говорит Раби (великий раби Иегуда а‑Наси — редактор текста Мишны, начало 3‑го века), открывая в этом вопросе иную грань Истины.
Если идолопоклонник просмолил глиняную давильню, сделать ее кошерной невозможно...
Впрочем, Раби разрешал пользоваться и просмоленной идолопоклонником глиняной давильней, если удавалось отчистить ее от смолы полностью. Но глиняные кувшины, после того, как идолопоклонники держали в них вино, использовать запрещал. Потому что, если в давильне вино находится короткое время — лишь в процессе изготовления, но в кувшинах оно может храниться достаточно долго, и стенки их могут пропитаться вином.
Если идолопоклонник не только просмолил давильню, но и делал в ней свое вино, еврею, чтобы использовать ее для изготовления кошерного вина, придется тщательно кошеровать эту давильню, — уточняет Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4‑й век). — Ее следует не только промыть, но и хорошенько оттереть.
Рассказывает Талмуд, как однажды пришел к раби Хие (Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, первое поколение, начало 3‑го века) человек и попросил его послать с ним кого-то, кто поможет ему откошеровать купленную у идолопоклонника давильню. Раби Хия поручил это Раву (великий Учитель Талмуда первого поколения, 3‑й век). И вот пришли они на место, и видит Рав, что у давильни совершенно гладкая поверхность. Начал он рассматривать ее как следует и обнаружил трещину, через которую к стенкам давильни просачивалось некошерное вино. Чтобы еврей мог воспользоваться ею для изготовления своего вина, давильню предстояло полностью отчистить от смолы.
Анализируя Мишну, Раби делает вывод, что купленную у идолопоклонника давильню из камня или дерева достаточно промыть. Но если она просмолена, от нее лучше отказаться — сделать ее кошерной невозможно.
Но ведь в Мишне говорилось, что просмоленную каменную или деревянную давильню достаточно отмыть водой, и она станет кошерной.
Речь в Мишне шла о построенной идолопоклонником давильне, — отмечает Талмуд, — которой он сам еще ни разу не пользовался...
Моше Гойхберг
На предыдущих листах обсуждались различные аспекты запрета на яин несех (вина, изготовленного идолопоклонником).
Естественно, возникает вопрос: можно ли для изготовления еврейского кошерного вина пользоваться применяемым в виноделии инструментарием, к примеру, давильнями — после того, как в них сделали яин несех.
Суть проблемы состоит в том, что инструменты и сосуды, пусть на молекулярном уровне, но все же впитывают какие-то частицы контактирующей с ними некошерной продукции, которые впоследствии, при изготовлении продукции кошерной, могут в нее попасть.
Последняя Мишна трактата дает обобщение, выводя проблему за рамки конкретной продукции — яин несех — и рассматривая ее в широком контексте использования инструментов и емкостей (сосудов) для изготовления любой пищи. На практике это, чаще всего, сводится к вопросу: можно ли брать посуду у нееврея (когда заведомо известно, что в ней готовили некошерную еду), чтобы ею воспользоваться? И еще: можно ли пользоваться кухонной утварью, принадлежащей еврею, который не соблюдает законы Торы о кашруте?
Суть второй проблемы (касающейся утвари не соблюдающего законы Торы еврея) аналогична первой: в стенки сосуда впитываются частицы некошерной пищи, и мы должны знать, реально ли очистить эту посуду, и если — да, то каким образом следует это делать.
Необходимо отметить, что в случае, когда речь идет об утвари нееврея, существует и дополнительная проблема: никогда нельзя исключить вероятность того, что посуда предназначалась им для какого-то ритуала поклонения чуждым силам (чему-то, кроме Всевышнего; речь, к примеру, идет о христианах) или — в ней готовили пищу, предполагая использовать ее во время подобного ритуала.
Основа решения этой проблемы — указание Торы, которое дано в отрывке, где рассказывается о том, как по окончанию войны с мидьянитянами в руки еврейских солдат попала их посуда. Прочтем текст: “...Вот постановление Всевышнего — только золото и серебро, медь, железо, олово и свинец; все, что ставится на огонь (когда готовят пищу) — через огонь проведите (прокалите на огне), и станет оно чистым; но чтобы было оно (после этого) очищено в водах миквы (бассейн с особой водой). Все то, что не ставится на огонь (но используется в холодном виде — ложки, вилки и т.п.) очищено будет в водах миквы” (Бамидбар, гл. 31, ст. 22-23).
Из этих слов Торы вытекает само описание метода кашерования посуды:
1. Металлическую посуду, в которой жарили, пекли и т.п. следует прокалить на огне.
2. Если в ней варили, необходимо прокипятить в ней воду (предварительно надо, естественно, тщательно очистить поверхности стенок этой посуды от остатков пищи).
3. Если посуду использовали, не нагревая, (вилки, ложки и т.п.), достаточно лишь погрузить ее в микву.
Погружают в микву, как мы прочли в тексте Торы, посуду и после прокаливания или кипячения (ту, о которой говорилось в п. 1 и п. 2).
Подчеркнем, что законы кашерования посуды имеют множество нюансов, которые здесь не рассматриваются. И еще: в нашем обсуждении мы не затрагивали проблемы использования неметаллической посуды, откашеровать которую во многих случаях вообще невозможно.
Все выше сказанное суммируется в Мишне нашего листа:
Если еврей купил посуду у идолопоклонника, (ему надлежит) очистить в микве то, что требует (только) очищения в микве. Если (предназначение предмета) требует, чтобы в нем прокипятили воду — кипятит. Если требуется прокаливание на огне — прокаливает...
Нож очищает наждачной бумагой.
О том, как Талмуд анализирует эту Мишну, дополняя ее содержание мировоззренческими нюансами (Агада) мы поговорим в обзоре следующего листа...
Последний лист нашего трактата завершает анализ проблем, связанных со способами очистки стенок посуды и поверхностей другой кухонной утвари от “налета идолопоклонства”. В простом, бытовом смысле речь идет об уничтожении частичек пищи идолопоклонников, которые в них впитались. В более глубоком смысле имеется в виду очищение предметов, используемых для приготовления пищи, от всякой связи с поклонением чужим силам.
В самом деле, процедуре очищения подвергают (и это — закон) даже совершенно новую посуду, изготовленную неевреем (подробнее об этом — см. обзор листа 75).
Почему же наши законы столь строги по отношению к посуде, но — не к другим предметам быта? Ведь нет ограничений на покупку, скажем, одежды (если не считать проблемы проверки одежды на шаатнез — на наличие в ткани переплетения нитей шерсти и льна, что законами Торы запрещается).
Дело в том, что процесс употребления пищи символизирует усвоение духовных идей. Вспомним, к тому же, что единственный запрет, который “корректировал” поведение человека в Ган Эдене (то есть — в высших духовных мирах) был связан именно с едой (первому человеку запрещалось есть плоды с Дерева познания добра и зла).
Это помогает нам понять, почему на очистку кухонной утвари от связей с поклонением идолам призван “работать” целый комплекс законов Торы.
Уточнив детали этих законов, Талмуд концентрирует внимание на последней фразе последней в трактате Мишны (текст этой Мишны — см. в конце обзора листа 75): Нож очищается наждачной бумагой.
Обратим внимание: из всех видов кухонной утвари, упомянутых в Мишне без конкретных названий (“то, что подлежит кипячению — кипятят” и т.д.), выделен именно нож, да еще — совершенно отдельно — специально для него определен способ “кашерования” (очищение наждачной бумагой).
Чтобы как-то понять причины такого особого отношения к ножу, дадим здесь некоторые объяснения.
В оригинале Мишны (на иврите) он назван — сакин. Это слово употребляют наши Учителя в разных книгах Устной Торы. Но в Письменной Торе (и вообще — в Танахе) оно не встречается. Предположение, что во времена Танаха его еще не было, ошибочно. Ведь Устная Тора дана еврейскому народу вместе с Письменной...
Причина — в другом. В Торе для обозначения понятия “нож” используется слово, которое выделяет его главную функцию, определяет основную область его применения. Нож в Торе называется — маахелет, словом, образованным от корня охель (еда). Грамматическая форма слова — маахелет — как бы отражает процесс приготовления пищи.
Тогда что такое — сакин?
Это — грамматическая форма, образованная от слова сакана (опасность) и отражающая другую функциональную сторону предмета — привносить в мир опасность.
Итак, нож — это предмет, важный и необходимый в процессе приготовления пищи, с потенциалом угрозы (он способен привнести в мир опасность).
Вот почему его необходимо выделить и особым образом обеспечить его очищение.
Каким именно? В Мишне сказано, что нож очищают наждачной бумагой. Впрочем, на нашем листе дается еще один метод: для того, чтобы нож стал чистым (то есть — пригодным для пользования), достаточно 10 раз воткнуть его в почву (в землю).
Важно при этом, чтобы почва была необработанной, — уточняет рав Ѓуна, сын рава Иеѓошуа.
И это понятно: разрыхленная почва не сможет очистить поверхность ножа.
Очевидно, что особый статус ножа, равно как и особые методы его очистки, содержат в себе важнейшие духовные грани, о которых должен поведать нам Талмуд, каждая фраза в нем на нашем листе, включая уточнение, высказанное равом Ѓуной, сыном рава Иеѓошуа.
И действительно, сразу же после этого уточнения мы читаем удивительную историю, которой завершается трактат. Привожу ее полностью.
Однажды Мар Иегуда (духовный лидер евреев Вавилона) и Бати, сын Товы (слуга Мар Иегуды) посетили царя Шавура (правил в Персии в 3 веке н. э.). Царские слуги принесли им поднос с этрогами (плоды, напоминающие лимон).
Царь Шавур отрезал ножом кусок этрога и съел. Затем отрезал еще один кусок и протянул Бати, сыну Товы. Потом царь 10 раз воткнул нож в землю и, промыв его, отрезал им кусок этрога для Мар Иегуды.
Обидевшись, Бати, сын Товы сказал:
— Разве я — не сын Израиля (разве я — нееврей, что ты, царь, не откашеровал для меня нож)?
Ответил ему царь Шавур:
— О нем (Маре Иегуде) я знаю, с какой строгостью он относится к законам, а о тебе — нет.
Говорили, что царь Шавур, отвечая Бати, сыну Товы, добавил:
— Вспомни, что ты делал (прошлой) ночью...
Вот такой рассказ.
А теперь попытаемся раскрыть глубинный смысл этой истории.
Прежде всего, напомним, что царь Шавур — не только историческая фигура. Учителя Талмуда говорят о нем, когда хотят донести до “аудитории” некоторые мысли возвышенного характера (см. трактат Бава Мециа, обзор листа 119 и трактат Бава Батра, обзор листа 8).
Возникает вопрос: что же делал Бати, сын Товы ночью, накануне визита к царю?
По персидскому обычаю, гостям царского двора прислали для “приятного провождения времени” молодых женщин, выражаясь в понятных нам терминах — “гейш”, по совместительству — “девушек по сопровождению”.
Этих женщин прислали Мар Иегуде и его слуге. Мар Иегуда от их услуг сразу же отказался, а Бати, сын Товы провел с ними время.
Формально Бати, сын Товы не нарушил нормы еврейского поведения, ибо находился в статусе “раба персидской империи” и имел право “подчиниться” традициям этой страны. Но если бы он строго соблюдал законы своего народа, то не должен был давать себе “послабления”. Об этом и сказал ему царь Шавур.
Но зачем нам нужна вся эта история о “слабостях” какого-то слуги, если нас в данном случае интересует нож и все, что с ним связано?
Нож, как сказано выше — символ “усвоения духовных идей”. Почва — символ женской половины Творения (Небо — мужской), материи.
Усвоение духовных идей надо очистить от примеси. Через контакт с материальным миром, при условии, чтобы никогда не забывалось главное — существует только Творец, Он Один. Символ единства — число 10 (буква йуд).
Поэтому десять раз вонзают нож в почву, и он — очищается.
Но в этот процесс может быть внесена ошибка. Недаром рав Ѓуна, сын рава Иеѓошуа, подчеркнул: “почва должна быть необработанной” (см. выше).
Гейши и “девушки по сопровождению” — яркий символ обработанной, разрыхленной почвы. И мы знаем, что от контакта с рыхлой землей нож не очистится. Элементы преклонения чужим силам все равно останутся на нем.
Наш трактат начинался (см. лист 2 и 3) с разговора о том, как отдалиться от чужой духовности. К тому же он приходит в своем завершении, но — с уточнением, в котором Талмуд предостерегает нас от возможных ошибок.
Несвободный слуга Бати (символ галута) не сумел подняться на должную высоту, хотя и была у него такая возможность (стоило лишь отказаться от “девушек”).
Если бы он воспользовался свободой выбора (о случаях, когда такого не произошло, всегда напоминает царь Шавур — см. трактат Бава Мециа обзор листа 119), мы получили бы модель выхода из галута.
Обратим внимание, что последние слова трактата: “Вспомни, что ты делал ночью”. Ночь — символ галута.
Этой историей и завершается трактат Авода Зара — о поклонении чужим “силам”.
Элиягу Эссас